Дженнифер и Ники

Ники взглянула на нее таким искренним, таким ясным сияющим взором, что Дженнифер не нашлась, что ответить.

— Вот так история, — произнесла она. — Подожди, пусть уляжется пыль в голове.

Ники нежно поцеловала ее в лоб, подышала на ухо.

— Почему ты называешь мысли пылью?

— Я сравниваю свой мозг с линзой объектива. Неразрешенные вопросы покрывают стекло пылью.

— Ты говоришь, как мой отец. Может быть, на днях ты с ним встретишься.

— А я даже уверен в этом, — произнес Алэн из-за спины Ники. Он возвышался над ними, держа в каждой руке по маленькому стаканчику с красной жидкостью.

— Улучшает аппетит, — посоветовал он.

Дженнифер пригубила стакан и узнала в красной терпкой жидкости «Punk Y Mes».

— Не пора ли нам одеться, Алэн? — спросила Ники. Ей очень шла роль испорченного ребенка. — Джон настаивает на соблюдении определенных правил. И мы согласились их придерживаться.

— Да, делай все что угодно, только не на улице, и не пугай лошадей.

Он принес их одежду и положил на диван, а сам держал шубку из стриженого бобра, чтобы Ники, встав, сразу могла нырнуть в нее.

— Мне нужно будет во что-то переодеться, — вздохнула она с легким раздражением. Она завернулась в переливчатый мех и подняла воротник. — Во что-нибудь, что понравится Джону. В ту ночь его просто взбесил мой спортивный наряд. Он ничего не сказал, но я-то видела.

Дженнифер недоумевала:

— Минутку, разве Джон не ваш шофер? В смысле разве вы не наняли его?

— Все выяснится за ужином, — пообещал Алэн. — Джон Гамильтон не слуга, Джон — это целая история.

6

Зал был убран в стиле XVIII века. Толстый ковер, огромные зеркала во всю стену в тяжелых дубовых оправах, высокие окна, выходящие в маленький садик, занавешены пурпурной тафтой. Алэн пододвинул Дженнифер обитый красным бархатом стул в стиле Людовика XVI, и она села за круглый столик, покрытый изысканной белой скатертью. Он сел напротив и взял ее за руку; он выглядел свежим и элегантным в своем выходном костюме.

— Но где же Ники, — спросил он, поглядывая на дверь. — Она приводит себя в порядок. Мне, наверное, следовало бы пойти с ней. Но мне не хочется смывать с себя запах твоей кожи. И потом, секс всегда вкусно пахнет.

Он подмигнул ей и чарующе улыбнулся, его взгляд опять скользнул к двери. Дверь открылась, и появилась Ники в своей голубой пронизанной золотой нитью тунике, похожая на неземное видение. Алэн подошел, чтобы пододвинуть ей стул, и, пользуясь случаем, как бы невзначай коснулся сзади ее руки. Ники затрепетала.

— Ты заставляешь меня покрываться мурашками. Как ты думаешь, Джону понравится эта туника?

— Кажется, он был с нами, когда ты покупала ее.

Джон Гамильтон безупречно выбрал момент. Он появился, когда вечер за окном становился из золотого серебряным. Со спичкой в руках он нагнулся через стол, чтобы зажечь свечи.

Дженнифер затаила дыхание. У Джона были широкие плечи и узкие бедра, он держался необыкновенно прямо. Глубоко посаженные темные умные глаза и твердый подбородок говорили о властной натуре. Губы кривила едва заметная веселая улыбка, как будто он вспоминал какую-то шутку, и вообще, ему больше пристало бы быть безупречно образованным джентльменом, чем воспитателем двух непослушных детей. На нем был строгий темный костюм и белый галстук, на лацкане которого поблескивала крохотная серебряная булавка.

— Добрый вечер, — сказал он, разливая вино. С необыкновенной грацией он подал им холодную баранину, свежие бобы и картошку, запеченную в винном соусе.

Потом, к удивлению Дженнифер, он пододвинул четвертый стул, поставил на стол еще один прибор и подсел к ним.

Если воспитание в Гринвиче и Коннектикуте и научило чему-нибудь Дженнифер, так это не обращать ни малейшего внимания на причуды слуг. Но это было что-то новенькое. Официант и не подумал отойти, подав закуски, — не пожелал стать фигурой второго плана.

Чувствуя ее недоумение, Алэн попытался объяснить:

— Сегодня все не так, как всегда. Обычно Джон не удостаивает нас своим присутствием за ужином.

— Думаю, его заинтересовала ты, — добавила Ники.

Дженнифер не сводила глаз с Джона, он преспокойно опустошал свою тарелку. Когда он поднял глаза, его взгляд сбил Дженнифер с толку.

— Я читал вашу статью. Отличная работа для такой трудной темы, — он говорил быстро и четко, с едва заметным западноиндийским акцентом.

— Спасибо, — ответила она так же быстро.

— Однако вам едва ли удалось проникнуть в суть явления, — продолжал он, вытирая губы краешком белоснежной салфетки с таким же изяществом, с каким только что разрушил ее ожидания.

Ники залилась чистым звенящим смехом:

— Вот видишь, Дженнифер, Джон наш проводник на дорогах жизни. Он играет сразу много ролей: секретаря, шофера, шеф-повара, дворецкого, своего рода наставника…

— А еще дяди, отца и друга, — перебил Алэн.

— И любовника, — напомнила Ники.

— Да, это тоже, — согласился Алэн.

В наступившей тишине Джон подлил всем вина. Дженнифер показалось, что он подмигнул ей, впрочем, это мог быть лишь отблеск свечи. Уголки его рта дрогнули. Ей хотелось узнать больше.

— Необычные отношения, — Дженнифер замолчала и обвела взглядом присутствующих.