Дженнифер Морг

Я нажимаю кнопку зажигания, проверяю, что дверцы и окна заперты, а затем легонько жму на педаль газа. На панели мигает красная лампочка, но двигатель заводится. Смарт опасно накреняется, когда мы съезжаем с платформы, но быстро выравнивается, и вот мы уже подпрыгиваем на волнах, как поплавок. Я снова жму на газ. Взвиваются брызги: смарт – не самая лучшая в мире гребная шлюпка, но мы движемся прочь от «Мабузе», и я включаю дворники, чтобы видеть, куда мы плывем. В четырехстах метрах впереди темнеет серая громада «Эксплорера». У его кормы уже бурлит пена, но, думаю, далеко он не уйдет – даже смарт сумеет обогнать буровой корабль водоизмещением в шестьдесят тысяч тонн. Рамона прислоняется к моему больному плечу, и я чувствую ее смертельную усталость и кое-что еще – растущее самодовольство.

– А ведь мы с тобой – отличная команда, – шепчет она.

Я как раз собираюсь сказать что-нибудь, что заменит остроумный ответ, когда зеркальце заднего вида сверкает, как фотовспышка. Я выжимаю газ, мы резко дергаемся и чуть не кувыркаемся носом вперед, когда всюду взлетают брызги. Затем позади раздается такой звук, словно захлопнулась дверь в ад, и второй рывок раскачивает смарт из стороны в сторону. Столб воды поднимается почти до высоты радиолокационной мачты, на миг зависает над кораблем, а потом обрушивается вниз.

– Черт-черт-черт…

Мы едва успели отойти от «Мабузе» на расстояние корпуса, но оказались с противоположной стороны от зарядов. Наверное, это нас и спасло: основная волна пошла в противоположном направлении. Фрегат кренится почти на шестьдесят градусов, под ватерлинией у него пробоина – она поднялась так высоко, что я вижу ее в зеркале заднего вида. В такую, наверное, войдет сотня тонн воды за секунду. Иоанна открыла переборки под ватерлинией, и взрывная волна переломила киль – будто мало было разорванного корпуса. Кажется, о деньгах Биллингтон уже не думает: когда он станет Планетарным Правителем, у него будет столько яхт, сколько он захочет. А вот я думаю, что в двух сотнях метров от меня сейчас разваливается конструкция размером с десятиэтажный дом. Это, конечно, перебор, чтобы закрыть рот лишним свидетелям и наверняка отключить гейс-генератор, но, если у него все получится, жаловаться будут только ребята из «Lloyds».

Корабельные надстройки висят в небе, как мираж, под углом в почти девяносто градусов. Сорванные шлюпки и контейнеры скользят по палубе и падают в море. Медленно и величественно фрегат снова начинает выравниваться – боевое судно не так просто перевернуть, – и я готовлюсь к неизбежной волне, которую поднимет, уходя на дно, тысячетонный корабль.

Я вжимаю в пол педаль газа, чтобы хоть чуть-чуть увеличить дистанцию, и в этот момент двигатель, разумеется, глохнет. Приборная доска стыдливо пищит. Давлю пальцем на кнопку зажигания, но ничего не происходит, и тут я замечаю, что теперь красный индикатор не мигает, а горит ровно. Рядом расположен небольшой ЖК-дисплей для системных сообщений, и я не могу поверить своим глазам, читая: «ИСТЕК СРОК ИСПОЛЬЗОВАНИЯ БЕЗ ТЕХОСМОТРА. ДЛЯ ПЕРЕЗАПУСКА ДВИГАТЕЛЯ ОБРАТИТЕСЬ К ПРОИЗВОДИТЕЛЮ».

У меня за спиной тонет фрегат, а впереди набирает скорость «Эксплорер». Я начинаю грязно ругаться – и не в обычном чертисранодерьмовом духе, а по-настоящему грязно. Рамона вцепляется в мою левую руку.

– Этого просто не может быть! – говорит она, и я чувствую, как ее охватывает отчаяние.

– Не может. Держись.

Я сбрасываю крышечку с рычага переключения передач и жму на кнопку. И машина катапультируется.

Машина. Катапультируется. Этим двум словам не место в одном предложении – во всяком случае, если это предложение не ближе двух кварталов к дурдому. На самом деле эжекторные сиденья не встраивают в машины просто так. Такое сиденье – это, по сути, кресло, под которым заложена бомба: ты тянешь черную рукоять в желтую полоску, прощаешься с самолетом и приветствуешь полтора месяца на вытяжке в больнице – если повезет. Статистика выживания такая, что русская рулетка безопасной покажется. Самые последние модели улучшают тренд: в них встроены компьютеры и гироскопы, ракетные двигатели для стабилизации и управляемого полета, не удивлюсь, если в них вделали подстаканники и зажигалки. Но суть в том, что, когда ты тянешь эту ручку, Эллис уже покинул кабину, выжав пятнадцать Же и опустив хвост на пятнадцать градусов.

Система катапультирования, которую Пинки и Брейн прикрутили к двигательному блоку этой машины, – не совсем та, которую можно найти на истребителе пятого поколения. Она ближе к безумному устройству, которое используют, чтобы катапультироваться из движущегося вертолета. Вертолеты не просто так называют «вертушками». Чтобы винт не нарубил салями по весу пилота, нужно сперва избавиться от лопастей. Сначала во втулку несущего винта устанавливали пироболты, но по вполне понятным причинам это решение не встретило одобрения у пилотов. И пришлось пораскинуть мозгами.