Дженнифер. Обитель скорби

Погода не располагала к прогулкам, но Дженни и без этого редко отрывалась от своей учебы. Доходило до того, что Николь, заботясь о здоровье своей ревностной ученицы, просто заставляла ее отдыхать, прогоняя на улицу. Тогда Дженнифер выходила, чтобы немного побродить по саду или окрестностям – одна либо в сопровождении Молли, с которой сдружилась еще больше. Действительно, они стали настоящими подругами и свободное время почти всегда проводили вместе.

Понемногу стирались из памяти больничные страхи; Дженни уже не вздрагивала от каждого резкого звука и не просыпалась по ночам, чтобы осмотреться. Но воспоминания периодически возвращались к ней, как и чувство вины за то, что ее друзья до сих пор находятся в ловушке. Она и сама не смогла бы точно ответить, почему так переживала за них. По сути, все обитатели восемнадцатой палаты были чужими друг другу и совсем разными людьми, которых судьба однажды свела в недобром месте. Но Дженни сумела вырваться из этого места, а они – нет. И жизнями их распоряжался темный маг, готовый на что угодно.

Да, зло не свойственно ее натуре – узнавая себя, изучая собственную силу, она все четче понимала, что относится к светлым волшебникам. Однако в то же время мысли о мести будили в ее сердце необузданный гнев – то, чего раньше ей не приходилось замечать в своей натуре.

Не зря книга в черно-белой обложке попала к ней в руки: скоро она стала самой любимой. Именно с ней Дженни проводила больше всего времени, пытаясь разобраться в себе и своих способностях. Книга сначала пугала ее, часто оставляла в недоумении над нерешенными вопросами. Ведь в ней говорилось, что разделение силы на добро и зло весьма условно. Магия просто есть, черной или белой делает ее уже сам маг, направляя силу в нужное для него русло.

Это утверждение казалось Дженнифер спорным; если согласиться с ним, тогда, выходит, между тетей Николь, ее родителями, ею самой и жестоким доктором Руффом почти нет различий? Просто они придерживаются разных представлений о морали? Но, принимая такие утверждения, можно оказаться на опасной дороге сомнений…

«Сомнения разрешаются в действии», – гласила книга, и этого Дженни тоже не могла понять. После нескольких недель успешного продвижения вперед в своих знаниях и практических навыках она вдруг застопорилась на месте. Кроме того, Антонио с упорством твердил, что Дженни еще не готова к настоящему бою. Он говорил об особом боевом настрое, который ей пока был незнаком. Дженнифер никак не могла понять, о чем именно идет речь, и опасения Антонио казались ей преувеличенными.

Может, ее нарочно удерживают, убеждая, что силы ее слишком малы? Да, она доверяла тете Николь, но не перерастет ли ее забота в связывающую опеку? Возможно, Николь решила оттянуть бой с Руффом или вообще не подпустить к нему Дженни – для ее же блага?

Девушка, наоборот, чувствовала, что готова действовать – не зря она столько времени старалась изо всех сил, не жалея себя. И так ли важен этот «особый настрой», которому Антонио придавал столь большое значение?

Со своими сомнениями Дженни обратилась к Николь. Выслушав ее внимательно, женщина попросила дать ей время подумать. И уже в конце дня явилась с предложением.

– Я знаю, что должно тебе помочь… Амулет, который носил раньше твой отец, – вещь для особых случаев. Он должен быть в вашем доме; тебе предстоит его найти.

Воспоминания о родном доме всякий раз нагоняло на Дженни тоску, однако теперь тетя явно решила не щадить ее чувств.

– Антонио отвезет тебя прямо сейчас. Вечер – самое подходящее время, не стоит привлекать к себе излишнего внимания соседей. Найди то, что нужно, и сразу возвращайся.

К удивлению Дженнифер, сама Николь не собиралась ехать с ней, а просить ее девушке было неловко, хотя она очень нуждалась в этом.

– А что я должна найти? Как выглядит этот амулет?

– Серебряный кинжал. Патрик хранил его в деревянной шкатулке. Думаю, он должен быть где-то в его комнате или спальне.

Без особой охоты собираясь в дорогу, Дженни все еще надеялась, что Николь или хотя бы Молли согласятся составить ей компанию. Но обе оказались заняты; Николь только рассеянно пожелала девушке успеха и углубилась в изучение какого-то свитка.

Скрывая некоторое разочарование, Дженнифер все же села в машину вместе с Антонио. Дворецкий тоже не был расположен к общению; окутанный своими мыслями, словно непроницаемым одеялом, он за весь путь сказал девушке едва ли пару слов.

Когда они прибыли на место, зимние сумерки уже переросли в настоящую темень. По всей улице Канталь окна в домах светились приветливыми огоньками, и только ее родной дом встретил Дженни темнотой и полной тишиной.

А когда, остановившись у знакомой дорожки, Антонио не встал с кресла водителя, девушка вообще растерялась.

– Думаю, тебе хватит полчаса, чтобы найти то, что нужно, – обронил дворецкий так спокойно, словно речь шла о чем-то совершенно будничном, а не о походе одной, да еще поздним вечером, в дом, где она натерпелась столько страхов. – Я как раз успею заглянуть в одно место, а потом вернусь за тобой.