Джено и белая руна золотого сокола

«Рене, останься!» — напряженно думал Джено, желая передать ему телепатическое послание, в то время как Ятто тщетно пытался прочесть его мысли.

— Какую технику ты используешь? — с подозрением спросил суммус.

— Никакую. Возможно, это действие клонафорта, — незамедлительно ответил Джено.

Фон Цантар опешил:

— У тебя хватает наглости меня провоцировать?

— Нет. Я говорю правду, — возразил мальчик, стараясь высвободить руку.

— Ты действительно считаешь, что умеешь управлять своим разумом? — Фон Цантар посмотрел в черные глаза Джено.

— Возможно. — Мальчик уже понял, что ему придется идти до конца.

— Тогда ты знаешь, где находятся твои родители… — цинично усмехнулся суммус.

— Нет. Но я это выясню. Если я расскажу псиофам и сапиенсам, что вы с мадам Крикен похитили моих родителей, моя семья будет отомщена. Я принимаю твой вызов! — Своими ответами Джено ставил Ятто в трудное положение.

Резким движением Астор Венти вырвался из рук Ятто и побежал за братом.

Его остановила мисс О'Коннор, оставшаяся в дверях мегасофии. Мальчик, не контролируя себя, метнул на нее такой насыщенный телекинетической энергией взгляд, что экономку отбросило к стене.

— Остановись! Как ты смеешь не повиноваться мне? — завопил Ятто.

— Оставь меня в покое, — крикнул Астор Венти.

— Веди себя хорошо, иначе знак смерти ляжет на твою жизнь и на жизнь твоих родителей. Вы все умрете! — угрожающе предрек фон Цантар, а потом спустился с помоста и вихрем влетел на четвертый этаж.

В углу стояла Доротея. Она не слышала, что говорил Ятто, но видела, как он обошелся с Джено, и ее сердце наполнилось болью. Она была поражена поведением Рене, которого совершенно не интересовал брат, оказавшийся в трудном положении.

«Я уже не знаю, кто ты. Твое молчание убивает меня», — подумала псиофа, грустно удаляясь в Салон фламинго.

Глава шестая Возвращение беглецов и месть Ятто

Наступила ночь, словно над Крепостью разума нависло мрачное проклятие.

Темное небо Долины мыслей осветилось фарами множества бифлэпов. Это псиофы спешили завершить неотложные магические дела.

Остальные собрались в Салоне фламинго и еще не один час обсуждали Пауля Астора Венти, о котором до этого вечера никто даже не слышал. В трех кодексах Аркса и в книгах по магипсии не было и намека на него.

Габор Гааг настаивал на том, что Джено унаследовал от своего прародителя разрушительные ментальные способности, и призывал псиофов изгнать итальянского мальчика.

Но не все были с ним согласны, более того, у многих появилось ощущение, что фон Цантар сам разжигает ненависть.

В это время появился Джено: он был взбешен. Не задержавшись ни на секунду, прекрасно понимая, что споры ведутся из-за него, мальчик направился в свою комнату. Там он увидел Суоми, сидящую на диване. Едва услышав, как вошел Джено, она поднялась ему навстречу:

— Как дела? Чем все закончилось с Ятто?

Астор Венти, опасаясь ухотруб, активировал головокружитель:

— Я вне себя. Фон Цантар использует шантаж, чтобы сохранить власть. Он держит в неволе моих родителей, подчинил себе Рене, и я не знаю, что делать. — Он рухнул на кровать и повернулся лицом к окну.

— А ты правда не знаешь, кем был Пауль Астор Венти? — спросила напуганная Суоми.

— Нет! Это тайна и для меня. Возможно, моим родителям это известно. Но я не могу думать, что моя семья всегда состояла из злобных магов и ведьм. Не могу поверить в это! — Антей закрыл глаза, словно желая избавиться от всех предчувствий.

— Не знаю, что тебе сказать. Я всегда ощущала в тебе какую-то странность… — прошептала девочка. В это время ее головокружитель погас, и она стала говорить свободно.

— Ты мне не веришь? Даже ты? — пробормотал Джено, немного повышая голос и ища в потухших глазах антей искренность, которую боялся потерять.

— Я тебя очень люблю, Джено. Но здесь кроется столько тайн… Твое происхождение… Я боюсь за твою жизнь и за свою тоже. Не думай, что я отдаляюсь от тебя, однако постарайся меня понять. — Антея вытянула руки, ища ладони мальчика.

Он еще раз воспользовался телемпией, чтобы предупредить девочку.

— Не теряй веры. Послушай свое сердце. Я здесь только для того, чтобы разыскать своих родителей и обнять брата, — простонал он: боль от ран еще чувствовалась.

— Отдохни, у тебя был тяжелый день. Надеюсь, мадам Крикен скоро вернется и расскажет тебе то, что ты еще не знаешь, — приободрила мальчика Суоми и укрыла его пуховым одеялом.

— Да, она мне не все рассказала. Но мне так хочется, чтобы Рене помог мне. А он совершенно безучастен. К тому же я думаю и о соколе. Интересно, куда он запропастился? — Мальчик посмотрел на старый снимок, где был его отец с Рене, и погрузился в молчание.

Суоми нежно поцеловала его и, погасив головокружитель, сказала:

— Поспи, если сможешь. Завтра будет нелегкий день.

Когда она собиралась уходить, вошла Доротея. Три головокружителя засверкали.

— Рене не отвечает! Я уверена, он хочет помочь тебе, но не может из-за Ятто. Надеюсь, ему удастся связаться со мной… или с тобой, Джено! — Она сняла оранжевые перчатки и погладила Астора Венти по лицу.