Джено и черная печать мадам Крикен

Вот вперед вышли два других антея третьего уровня. Первый из них оказался просто красавцем. У него был мужественный вид, в глазах светилась храбрость, а длинные черные волосы делали его совершенно непохожим на остальных. Хотя он надел сапоги и перчатки с красной тонкой, его торс остался голым. На шее у него висело ожерелье с деревянным талисманом, а на спине он носил рюкзак из вывороченной кожи, откуда торчали лук со стрелами.

— Меня зовут Аноки Кериоки, что означает Красный Волк, мне тринадцать лет. Я индеец из племени сиу и прибыл из Дакоты в Северной Америке. Мне удалось достичь третьего уровня. Я летаю как ветер, когда скачу на ипповоло. Довольно неплохо погружаюсь в медитацию и уже участвовал в двух экспериментах по частичной билокации. Но слаб в психофонии. Живу в номере два.

Аноки элегантно отступил и, удалившись от жаровни, передал слово другому подростку, довольно наглому толстому мальчишке с рыжими, как морковь, волосами, почти сливавшимися с красной тонкой.

— Боб Липман, тринадцати лет, третий уровень. Я родился в великом Нью-Йорке. Я лучший из антеев по телекинезу и делаю успехи в левитации. Расширенный кодекс я уже выучил наизусть. Занимаю жилище номер четыре.

— Великолепно. Знание Расширенного свода — это основное для вас, антеев третьего уровня, — подтвердил Ятто.

Джено пришел в ужас: вдруг ему не удастся выучить наизусть три скучнейших Кодекса, без которых не пройти трех уровней?

Кто-то сильно чихнул, и все обернулись. Старичок в белой ушанке с опухшим лицом из группы мудрецов извинился, вытащив из кармана громадный носовой платок.

— Доктор Стас Бендатов, как же вы ухитрились подхватить простуду? — съязвил фон Цантар.

Джено улыбнулся: неловкое поведение врача, сильно напоминавшего его дядю Флебо, сразу же вызвало к нему симпатию.

Сцена действительно была комичной: мудрец чихнул, и меховая шапка съехала вперед, закрыв ему весь лоб.

— По правде говоря, в некоторых комнатах слишком сильные сквозняки. Я тоже немного простужена, — вступилась за старика сапиенса с черной косой, у которой дергалось левое веко.

— Вам нездоровится, Эулалия Страбикасиос? Мне жаль. Надеюсь, это не помешает вашим изысканиям в ретропознании, Белой магии и предвидении. Вероятно, все дело в проветривании комнат. — Суммус сапиенс взглянул на экономку, которая тут же кивнула.

— Фон Цантар, позвольте мне напомнить, — начал лысый мудрец в рясе святого, — что теплый воздух, смешанный с потоками холодного из аудитории забвения, совершенно не нуждается в проветривании. Атмосфера в аудитории забвения, где я провожу свои эксперименты, не терпит постороннего вмешательства. Так что мисс О’Коннор может не заходить ко мне.

Встреча была закончена. Пило Магический Росток и мисс О’Коннор приблизились к фон Цантару. Синьора прокашлялась.

— Юные антеи, отправляйтесь в свои жилища. Завтра утром ровно в семь прозвучит тромботта. Завтрак вы найдете за дверью. Все должны прочитать расписание занятий. Через тридцать дней начинается интерканто. После него учащимся третьего уровня предстоит Уникальное противостояние. Всем спокойной ночи.

Агата Войцик вышла вместе с экономкой. Русский врач Стас Бендатов направился поболтать с тибетцем Набиром Камбилем, в то время как гречанка сапиенса Эулалия Страбикасиос пересекла подъемный мостик. Ей не хотелось задерживаться — нервный тик совсем измучил ее.

Джено посмотрел вопрошающе на мадам Крикен, которая застыла у черного бархатного занавеса. Когда пожилая женщина, кивнув на прощание суммусу сапиенсу, направилась к выходу, он почувствовал себя брошенным.

Наглец Боб Липман подошел к Юди Оде и энергично потряс ему руку: эти двое уже успели найти общий язык. Аноки Кериоки, вежливо попрощавшись, ушел с гордо поднятой головой.

Джено догнал Суоми, которая уже направлялась к выходу, но тут церемониймейстер схватил ее за плечо и сказал:

— Пойдемте, синьорина Лиекко, я провожу вас.

Юный Астор Венти остался у жаровни наедине с фон Цантаром. Всего за несколько секунд Комната видений погрузилась в молчание, а запах ладана становился все интенсивнее. Из-за перемещений воздуха, вызванных уходом мудрецов, черная бархатная портьера заволновалась, и Джено заметил, что за ней скрывается разноцветная стена — скорее всего, мозаика.

Суммус сапиенс обошел вокруг мальчика, словно намеревался сканировать его с помощью своей страшной энергии. У Астора Венти пересохло во рту, он следовал взглядом за каждым движением этого человека.

— Я все о тебе знаю. И ты знаешь, что я знаю, — прошептал фон Цантар.

— Нет… я… я не знаю, — промямлил мальчик.

— Не ври. Я вижу и чувствую, о чем ты думаешь. — Мужчина положил руку на голову Джено и расхохотался.

— Я здесь, потому что мой дядя Флебо дал вам обещание, — ответил Джено, стараясь быть вежливым.