Джентельмены предпочитают брюнеток (СИ)

Кактус стоял в самом углу, чертыхнувшись, я перелезла через книги, споткнулась, и перекувырнулась через диван. Ударилась боком о тумбочку, и рассерженно подумала, что пора лично навести порядок в доме подруги.

Беата – моя приятельница, в некотором роде подруга, мы с ней познакомились при довольно странных обстоятельствах.

Я тогда была ещё замужем за Димой, и мы пошли на вечеринку. Это было что-то вроде закрытой тусовки, Дмитрий собирался заключить контракт, но ему сразу стало ясно, когда мы переступили порог ресторана, что это шарашкина контора. Вечеринку организовало какое-то левое агентство, и всё было на самом низшем уровне. Шампанское самое дешёвое, ресторан тоже. Вдобавок ко всему одна из организаторов вылила мне на белое платье красное вино.

Без конца извиняясь, она затащила меня в туалет, и принялась отмывать моё роскошное платье астрономической стоимости, приговаривая.

- Простите, простите, - бормотала она, - я не хотела! Я такая косорукая! Я такая идиотка! Матвеев велел мне произвести хорошее впечатление, но я скажу вам по секрету, я ненавижу, когда обманывают людей. Он жуткий скряга, даже попытался на вечеринке сэкономить, но здесь, в Москве, этот номер не пройдёт. Всё равно в круглую сумму вылилось, хотя он велел шампанское, не дороже ста рублей покупать.

- Я даже боюсь представить, где он мог закуски достать, - передёрнуло меня, - а вы не боитесь, что он вам после такой откровенности не заплатит?

- Он уже заплатил, - пожала она плечами, - более невыгодного заказа у нас ещё не было. Сначала мне было всё равно, хоть я услышала, что вашего мужа хотят нагреть, подумала, что не слишком его это заденет, ведь ваш супруг олигарх. Но после общения с вами передумала. Вы такая милая.

- Спасибо, - улыбнулась я, - меня Эвива зовут, можно просто Вика.

- А я Беата, - представилась девушка.

- Полячка? – спросила я.

- Да, - вздохнула она, - думала, что с высшим французским образованием устроюсь тут на хорошую работу, да куда там. Начальник сволочь, сотрудники уроды.

- Так оно и бывает, - вздохнула я, - а в Польше что, работы совсем нет?

- Я архитектор, - пояснила она, - дизайнерские курсы заканчивала и художественное училище, а приятельница меня сюда заманила. Ничего, я через полгода уеду в Данию, там как раз место для меня освободилось. Родственники постарались. Язык старательно учу, ведь придётся вливаться в работу. Хотелось, конечно, в Париже остаться, но не вышло. В Польше не хочу сидеть в проэкторском бюро, а для фирм я не имела опыта работы. Со всех сторон клин. А потом мой парень, Тадеуш, уехал в Данию, устроился там, и теперь меня зовёт. Там к тому же родня живёт, мне со всех сторон стали помогать, - и она вдруг расхохоталась.

- Что такое? – удивилась я.

- Да я совсем сдурела, - улыбнулась она, - первой встречной всё вываливаю. Наболело просто, а вы мне такой располагающей показались. Не похожи вы на тех заносчивых, гламурных дур, которые за спиной мужа-олигарха спрятались, и живут припеваючи. У вас и взгляд-то другой.

- Да, - не сдержала я улыбки, - мужа я терпеть не могу, отношения хуже некуда, и мне на этот гламур глубоко плевать. Я всегда такая, какая я есть.

И так уж у меня получается, я всегда нахожу настоящих друзей, и возникает мгновенная симпатия. А потом этот друг становится близким и родным.

Так Беата стала мне близкой подругой, а тот контракт Димка так и не заключил.

Мы общались пресловутые полгода, а потом Беатка уехала в Копенгаген, и теперь мы общаемся только по Скайпу.

Она в курсе, что после Димки я ещё три раза сбегала в ЗАГС, и с последним мужем живу вполне нормально.

Она искренне порадовалась за меня, когда я сказала, что родила детей, и исправно шлёт открытки, как виртуальные, так и реальные.

Началось всё в начале марта.

В декабре я заняла первое место в конкурсе писателей, выиграла золотое перо, и теперь мне предстояло сразиться с самыми маститыми писателями всего мира. Сказать по правде, меня это изрядно напрягало.

Чем дальше, тем сильнее я нервничала, и злилась на Генриха, своего начальника, ведь именно он всё это замутил.

Он отправил мои рассказы в Москве, а о том, что я была номинирована, я узнала, когда меня награждали.

А что будет теперь?

У меня было ощущение, что я полезла туда, где мне не место, и, что я обязательно провалюсь.

Больше всего я боялась, что не смогу после провала переступить порог своего спортивного издательства, ведь там только и ждут, чтобы я провалилась.