Джентльмен с Медвежьей речки

Толпа была, как ей положено, с факелами, с ружьями и веревками, вот только люди почему-то подпирали стенки тюрьмы, их лица были белее теста, а коленки выбивали барабанную дробь. Перед толпой, с ружьями наперевес, на конях гарцевал мой папаша, а с ним все мужчины с Медвежьей речки, способные носить оружие, – все до последнего человека! Некоторые держали в руках факелы, и в их свете угадывались лица Элкинсов, и Гарфильдов, и Гордонов, и Полаков, и Бакнеров, и Гримзов, и Кирби! Жалким неудачникам из Рваного Уха навряд ли когда еще доводилось наблюдать в одном месте столько горцев. Некоторые из наших за всю жизнь не отходили так далеко от дома. И вот они пришли – за мной. Медвежья речка вышла из берегов!

– Признавайтесь, вшивые койоты, куда вы его дели? – рычал папаша, размахивая винчестером. – Что вы с ним сотворили?! И я-то хорош, старый пень: отдал им на поругание собственного сына! На растерзание вонючим хорькам! Мне плевать, вор ли он, врун или кто еще! Человек на Медвежьей речке рождается не для того, чтобы провести жизнь в паршивой городской тюряге. Я пришел за ним, и я заберу его отсюда, а если его убили, то спалю Рваное Ухо дотла и перебью всех, до кого сумею дотянуться пулей! Где мой сын, дьявол раздери ваши душонки?!

– Клянусь, мы и сами не знаем! – взмолился шериф, бледный и дрожащий. – Когда я услышал, что собирается толпа, то сразу прибежал сюда, но обнаружил лишь обломки решетки – вот они, видите? – а рядом два бесчувственных тела, да еще одно на опушке. Это стража, только они молчат, потому как еще не пришли в себя. Мы тоже ничего не знаем и только принялись за поиски, как налетели вы и…

– Не надо искать меня, па! – закричал я и выехал в круг света. – Вот он я!

– Брекенридж, сынок! – Мой старик расплылся в радостной улыбке. – Где ты пропадал? А это кто с тобой?

– Несколько джентльменов, которым найдется что сказать высокому собранию, – и я стал вытягивать свой караван на освещенное место. Все вылупились на новое зрелище, а я продолжал: – Джентльмены, представляю вам мистера Джадкинса Бездонное Брюхо, самого скользкого брехуна из всех, кого мне довелось узнать. Так что, полагаю, пусть выболтается первым! Правда, сейчас он без трубы на голове, так ведь и рот не заткнут. Тебе слово, Джадкинс.

– Честное признание всегда облегчает душу, – заговорил Джадкинс. – Но прежде чем я сам себе подпишу приговор, джентльмены, я попросил бы тишины и всеобщего внимания, ибо такое случается не каждый день. – После этих слов на поляне повисла такая тишина, что все услышали, как над толпой звенит парочка москитов.

– В глубинах своей черной души Донован давно уже вынашивал идею отомстить Большому Гризли, а по возможности и прикарманить Капитана Кидда, – снова полилась гладкая речь Бездонного Брюха. – Донован долго и тщательно продумывал план, как ему расквитаться с Элкинсом, не подвергаясь при этом опасности. Подобное предприятие требовало соблюдения максимальной осторожности и всесторонней подготовки. Если общество позволит так выразиться, то я сказал бы, что Дикий Билл собрал под свои знамена преступников всевозможных дарований – сливки преступной культуры, взращенной на плодоносной почве Соединенных Штатов от Атлантики до Тихого океана.

Большинство из нас пряталось в хижине, скрытой в чаще леса, – в той самой хижине, откуда нас недавно выкурил Элкинс. Оттуда Донован заправлял делами по всей стране. И вот час настал.

Как-то утром Билл наткнулся на Элкинса в таверне у Мустангового потока. Он подслушал, как Большой Гризли рассказывал бармену о том, что держит путь на Медвежью речку, а оттуда поздним вечером думает съехать в Бизоний Хвост. Все это, а еще Элкинсов безволосый череп, подсказало Доновану, как осуществить свой коварный замысел.

Он послал мен встретить Элкинса, чтобы напоить и устранить на ночь. Затем я должен был исчезнуть и таким образом лишить Элкинса возможности доказать свое алиби. Пока мы наедине распивали кукурузную водку, Донован ограбил дилижанс. Он нарочно обрил голову, чтобы походить на Элкинса, и, без всяких на то оснований, единственно с целью возмутить общественное мнение, продырявил ногу старику Хэрригану.

Харли, Джексон и Слейд – также его люди. Золото, якобы отобранное у Джексона, на самом деле принадлежит Доновану. И как только тот ограбил дилижанс, так сразу и передал свое золото Джелэтину, который, не мешкая, поскакал к тому месту, где пьянствовали мы с Элкинсом. Сам Донован скрылся в своей резиденции и там же, в потайном загоне, спрятал гнедого жеребца – соучастника преступления. Потом нацепил парик, сменил коня на лошадь и принялся патрулировать дорогу из Рваного Уха, дожидаясь, когда команда шерифа отправится на Медвежью речку за грабителем Элкинсом.