Джентльмен с Медвежьей речки

Итак, я собрался в путь, а Долли попросил не слишком убиваться в мое отсутствие, пообещав привезти кучу денег. Девушка вздохнула и сказала, что постарается. Крепко поцеловав ее, я вышел под звездное небо и сразу же столкнулся с неприятным явлением. Я имею в виду Блинка Уилтшоу, поднимавшегося по ступенькам крыльца мне навстречу. От неожиданности я до того разошелся, что непременно вымел бы Блинком всю улицу, но тут на крыльцо выбежала Долли, отобрала у меня этого парня и приказала нам пожать друг другу руки. Блинк поклялся, что заглянул лишь сказать Долли «Привет!» – и больше ничего. И вообще, он завтра утром уезжает обратно в Тетон Галч. От таких слов я смягчился и, не задерживаясь более, отбыл в Явапайю.

Через пару дней я въехал в ковбойскую столицу. Город был уже битком набит лихими ковбоями и краснорожими индейцами – все под завязку накачались виски и вели себя довольно шумно. Потребовался целый день для наведения порядка.

Я подал заявки на участие во всех забегах. Мы с Капитаном выиграли подряд три первых забега, зрители подняли страшный галдеж, а судьи заявили, что им очень жаль, но они вынуждены запретить мне участвовать в остальных. Тогда я сказал: «Вот и прекрасно!» и добавил, что мне тоже очень жаль, но я вынужден буду уложить всех отдыхать рядком в тенечек, а они побледнели и сунули мне пятьдесят долларов, лишь бы я согласился снять остальные заявки.

Их отступной, да суммы призов, да выигрыш моих собственных ставок на Капитана Кидда – всего набралось около тысячи долларов. Решив более здесь не задерживаться, я заторопился в Бизоний Хвост. Как там молодые воздыхатели Долли? Они не представляли серьезной угрозы, но все же лучше было держать их на расстоянии.

Но я подумал, что не худо бы перед отъездом шибануть партию-другую в покер, и тут здорово просчитался. Когда около полуночи я встал из-за стола, в штанах бренчали лишь пять серебряных долларов. Но я подумал: «Ну и черт с ним! Все равно поеду к Долли. В конце концов, совсем не обязательно, чтобы Блинк Уилтшоу убрался в свой занюханный Тетон Галч. А долларов на свете куда больше, чем таких девушек, как Долли.»

Не дожидаясь утра, я поскакал в Бизоний Хвост. Как ни крути, а все равно я оставался в выигрыше – пять долларов. Если каждый раз идти ва-банк, то имелся приличный шанс превратить их в несколько сотен.

Была уже середина следующего утра, когда я на всем скаку налетел на новое обстоятельство. Обстоятельство сидело на бревне у развилки и сильно смахивало на Тэнка Уиллогби.

Однако прежде позвольте заявить, что мне чертовски надоели слухи, плодящиеся вокруг моего имени. Говорят, например, будто бы я замордовал население поселка Коготь Гризли – так ведь любое событие надо рассматривать с разных сторон. Парни, которые всюду трезвонят, будто я злонамеренно придавил их мэра железной печкой, почему-то забывают добавить, что мэр перед этим намеревался продырявить мне шкуру из винчестера. Будь я по натуре человеком вспыльчивым, – а в нашей семье таких немало, – давно бы потерял последнее терпение от этих оговоров, но поскольку я по природе отходчив и скромен, то и впредь буду сохранять подобающее достоинство. Замечу лишь, что эти сплетники – отъявленные брехуны и скоро я отрежу им все уши.

Я вообще не имел ни малейшего желания соваться в Коготь Гризли, да к тому же поселок лежал в стороне от моего пути.

Но проезжая то место, где от дороги на Бизоний Хвост отходит тропа в Коготь Гризли, я увидел сидящего на бревне у развилки Танка Уиллогби. Когда-то я познакомился с этим парнем в Бизоньем Хвосте. У Тэнка хватало ума не тягаться с законом, но сейчас он выглядел явно обескураженным: ухо прострелено, под глазами синячищи, а на голове такая шишка, что на нее и шляпу не натянешь. Время от времени он плевался зубами.

Я придержал Капитана Кидда и спрашиваю:

– С кем-то поскандалил, старина?

– Просто побывал в Когте Гризли, – ответил парень таким тоном, будто этим уже все сказано. Но я не уловил намека, поскольку самому мне в Когте Гризли прежде бывать не приходилось.

– Наиподлейший, доложу тебе, городишко, – между тем продолжал Тэнк. – Паскуднее в здешних горах и не сыщешь. Закон у них начисто отсутствует, зато есть человек, который объявил себя мэром, и если кто осмелится плюнуть на землю, мэр уже тут как тут – заявляет, что нарушен закон, и требует уплатить штраф. Стоит чуть повысить голос, как дело кончается тем же. Видишь, что со мной сделали, а я ведь так и не понял, какие правила ухитрился нарушить. Пока дело ограничивалось камнями да пулями, я задавал им жару, но когда в ход по шли заборные столбы и оглобли, тут я чуть было вовсе не испустил дух. – Он замолчал.

– Зачем же ты к ним сунулся?

– Понимаешь, – говорит он, щепкой соскребая с одежды запекшуюся кровь, – я там искал тебя. Три дня назад повстречал твоего двоюродного брата Джека Гордона, тот попросил кое-что тебе передать. – Снова молчание.

– Так что же?