Джентльмен с Медвежьей речки

Но эти негодяи подло меня обманули. Похоже, в задней стене все-таки была потайная дверь, и пока я ждал, когда парни посыплются из парадного, готовый угостить каждого обломком ружья по черепу, негодяи отомкнули черный ход и гурьбой вывалились из дома.

Когда же до меня наконец дошло, что происходит, и перебежал к противоположной стене, враги, вопя благим матом, уже унестись под защиту деревьев. Вместо одежды за ними на ветру развевалась какая-то рванина, а с исцарапанных боков ручейками стекала кровь.

Как видно, кугуар недаром провел время в компании с семейством Барлоу. Зверь вразвалочку покинул дом вслед за людьми, неся обрывки чьих-то штанов. При виде меня из груди кугуара вырвался сдавленный вой отчаяния, и, потеряв штаны, с поджатым хвостом, он помчался в горы так, словно за ним по пятам гнался сам дьявол с раскаленным клеймом.

Я повернулся к побежденному войску, в панике отступавшему к лесу, и приготовился открыть огонь из обоих кольтов. Но не успели те добежать до опушки, как из кустов поднялись Уоррены и с пронзительными воплями бросились на врагов.

Это была презабавная битва. Я так и не услышал ни одного выстрела. Барлоу, все до единого, побросали ружья во время бегства, а Уоррены предпочли заявлять о своих претензиях с помощью кулаков и ружейных прикладов. Какое-то время на опушке царила страшная свалка: дикие выкрики, ругань, треск прикладов, разбиваемых о чьи-то лбы, клочья одежды и вырванные с корнем кусты — все смешалось в едином вихре. Прежде чем я подошел, ряды Барлоу дрогнули и парни бросились врассыпную, вопя, точно грешники в Судный день.

Старик. Уоррен степенной походкой вышел из кустов. В лунном свете отчетливо выделялась седина его бороды.

— Прегрешения нечестивцев да падут на их же головы! — возопил он, размахивая винчестером. — Знай, Элкинс: этой ночью мы одержали великую победу за правое дело!

— Откуда вы здесь взялись? Я думал, что вы по-прежнему жуете дома свою жвачку.

— Видишь ли, — отвечает старик, — после твоего ухода мы еще немного поспорили, а потом решили пойти следом: очень уж хотелось взглянуть, как это ты один управишься с целой оравой. В лесу мы каждую секунду боялись нарваться на засаду. Вдруг откуда ни возьмись появляется Билл и говорит, что у тебя вроде бы есть план, как перехитрить негодяев Барлоу, правда, он не знает какой. Ну, значит, пошли мы дальше, а дойдя до поляны, залегли на опушке. Лежим и ждем. А остальное ты сам видел. Сейчас-то я вижу, что мы слишком долго церемонились с этими язычниками. Из-за нашей мягкости вражда неоправданно затянулась. В общем, ты прав: лучший способ обороны — нападение.

— Мы не перебили этих недоносков, — продолжал он, — их счастье! — но задали им хорошую трепку на память. Эй! Смотрите-ка! — воскликнул он. — Одного все-таки поймали! Тащите его в дом, ребята!

Те так и сделали. Когда мы со стариком вошли, в дом, в помещении уже горели свечи и шею несчастного Барлоу украшала петля. Другой конец веревки был перекинут через потолочную балку.

Излишне говорить, что внутри царил полный разгром. Пол усеяли обломки ружей, столов и стульев. Повсюду валялись клочья одежды и ошметки шкуры Барлоу. Местами пол был чем-то испачкан, а несколько столбов, еще недавно исправно поддерживавших кровлю, превратились в обломки, годные лишь на дрова, так что крыша почти целиком покоилась на массивной подпорке в центре дома.

Все Уоррены сгрудились вокруг пленника. Я посмотрел поверх их голов на бледное, перекошенное лицо в слабом свете свечей и радостно вскрикнул:

— Дик Блэнтон!

— Он самый! — подтвердил старик Уоррен и обернулся к Дику: — Ну, парень, есть у тебя что сказать на прощание?

— Нет, — угрюмо ответил Блэнтон. — Одно скажу: если бы чертов кугуар не спутал нам карты, то еще, до рассвета мы напились бы крови Уорренов. Вам здорово повезло: до сих пор еще не бывало, чтобы кугуары запрыгивали в окна.

— А этот кугуар и не думал запрыгивать, — говорю я, проталкиваясь плечом вперед сквозь толпу. — Он-то как раз был против. Это я ему помог.

У Блэнтона отвадилась челюсть, он вылупился на меня, точно я был не человек, а мрачный дух ночи.

— Брекенридж Элкинс, — прошелестел он едва слышно. — Все! Теперь мне уж точно крышка!

— Да что с ним цацкаться! — скрипнул зубами парень, который в пути зазевался и прибежал к шапочному разбору. — Чего мы ждем? Вздернуть его, и делу конец!

— Придержи язык! — сказал я. — Блэнтона вешать нельзя. Я должен доставить его на Медвежью речку.

— Никак невозможно, — отвечает на это старик Уоррен. — Мы, конечно, благодарны тебе за помощь, но и ты нас пойми: за последние пятнадцать лет это первый случай, когда имеется возможность вздернуть хоть кого-нибудь из Барлоу. Грех упустить такую удачу. Давайте, парни!