Джентльмены чужих писем не читают

Трасса была запружена возвращавшимися с моря маньянцами. Движение шло в три полосы, машины двигались медленно. Таксист к тому времени успел проголодаться, путь домой предстоял не скорый, и, доехав до того места, где он высадил пассажира, он свернул на пятачок перед входом в мерендеро, запер машину и вошёл внутрь.

Первым, кого таксист увидел внутри закусочной, был тот самый его пассажир. Таксист никак не мог ошибиться, несмотря на появившиеся на пассажирской морде фальшивые усы, несмотря на какую-то дрянь, которую пассажир засунул между зубами и нижней губой, чтобы челюсть выступила вперед. Таксист оторопел. Тут-то и сверкнула в его маньянской башке редкая молния озарения. В один миг он связал мельком слышанное им в новостях сообщение о стрельбе в центре города, о том, что объявлены в розыск пузатый мужик пятидесяти пяти лет и молодая баба, со странным поведением своего пассажира.

Как показалось таксисту, пассажир его не заметил. Пассажир неподвижно сидел в углу, меланхолично пялясь в пыльное окно – явно дожидался своей сообщницы.

Таксист иногда посматривал детективные сериалы и знал, что традиционный приём преступников – уходить по одному, а потом соединяться в условленном месте.

Поэтому таксист бочком выбрался из заведения, сел в своё такси, отъехал за бензоколонку и оттуда – сперва из чистого любопытства! – стал наблюдать за освещенным интерьером закусочной. Его интересовало, верна его догадка или не верна. Если верна – то-то будет, о чем рассказать односменщикам за рюмкой кальвадоса в баре на la avenida de Casablanka, куда под утро забредали освежиться и перекусить утомленные маньянские таксисты.

Любопытство оказалось сильнее голода. Чтобы не слышать наглого бурчания в животе, таксист включил радио и пробежался заскорузлыми пальцами по разным радиоканалам.

Тут-то шкура на нём встала дыбом. Он услышал, кого он вёз. И за кем в данный момент следил. Он прекрасно знал, что ребятам такого рода ничего не стоило бы спустить с него с живого вставшую дыбом шкуру, натянуть её на барабан и его же, обесшкуренного, заставить барабанить на этом гнусном инструменте. Несмотря на то, что он являлся тем самым трудовым элементом, права которого эти революционеры поклялись защищать. И это было бы только началом веселья, потому что эти ребятишки и впрямь на выдумки неистощимы. А полигоном для отработки чувства юмора им служил весь, без малого, земной шар.

Трясущейся рукой таксист врубил задний ход, и тут…

И тут по радио сказали, сколько сулит Правительство тому, кто укажет местонахождение объявленных в розыск террористов.

Таксист вернул рычаг коробки передач в нейтральное положение и начал мучительно бороться с собой. Не вылезая из машины. У него подрастали две дочери – это раз. Шестнадцатилетняя племянница, та ещё сучара, Святая Дева Мария – свидетельница, что она сама его опрокинула на кушетку, когда он зашёл к брату Альфредо перехватить двадцатку на новую запаску и не застал ни Альфредо, ни его жены Грасиелы, а застал только эту соплюху, которая предложила дяде выпить, а потом – потом… словом, пошла пятая неделя, а чем дальше, тем дороже будет стоить аборт, так что откладывать не в его интересах, да и сверху придется дать ей приличную сумму, чтобы она не проболталась своему папаше. Это два. Три —…

На счёте “одиннадцать” таксист решился. Тут как раз подъехала “феррари”, из неё вышла девица и помчалась в сортир. Если она приблизится к террористу – иду звонить, решил таксист.

– Ну, наконец-то, – сказал Октябрь. – Давай, скорее, садись сюда. Да не сюда, а туда, спиной к окну. Чтобы меня не было видно снаружи. Да не глазей по сторонам. Сиди тихо, спокойно, закажи официанту что-нибудь, когда он к тебе подойдет.

– А что случилось, Октябрито?

– Нас засекли. Вон там сидит человек в машине и следит за нами. Это таксист, который меня сюда привёз. Подонок. Он обо всем догадался.

– Я же говорила, что надо было нам ехать вместе.

– Заткнись. Зачем только я взял тебя с собой… Да не верти головой, дура!..

– А может, он просто так там сидит? Может, он набирается сил перед тем, как поехать домой?..

– Как же. Он сюда заходил только что. Я сделал вид, что не заметил его, он покрутился тут, потом отъехал и наблюдает за мной уже минут двадцать. Так. Он вылез из своего такси и куда-то пошел. И я даже знаю, куда. Сиди здесь. Не спеши, выпей кока-колы, расплатись за себя и за меня и иди к машине. Заводись и выезжай с бензоколонки. Через пятьдесят метров я к тебе присоединюсь.

Октябрь вышел из-за стола и направился к выходу. Встретившись взглядом с официантом, он улыбнулся ему виноватой улыбкой: дескать, ничего не поделаешь, проблемы с желудком, возраст, амиго, подойди пока к моей девушке, я мигом, – шагнул с порога и растворился в сумерках. Здорово у него получается, вздохнула Агата. Мне так ещё учиться и учиться… Она повернулась к подошедшему официанту.