Джентльмены-мошенники

– Вот этого мы и не могли объяснить.

– Говорю вам, я понял это, едва расставшись с вами. Ну разумеется, он выманил вас из дому, чтобы ограбить и вас тоже!

Раффлс стоял, благосклонно улыбаясь мне во всем своем блеске и дерзости.

– Но почему меня? – спросил я. – Зачем ему понадобилось грабить именно меня?

– Мой дорогой Банни, должны же мы оставить полиции хоть какую-то загадку. Но в надлежащее время мы подкинем им пару фактов. Стояла глубокая ночь, когда Магвайр впервые привел нас к себе в дом. Познакомились мы с ним в Королевском боксерском клубе – там каких только эксцентриков не встретишь. Вы можете припомнить, как он звонил своему слуге, чтобы для нас приготовили ужин, а потом вы с ним обменивались телефонами и обсуждали его сокровища, пока мы шли по ночным улицам. Разумеется, он похвалялся своими трофеями, и вы, будьте так любезны, признайтесь, что ради поддержания разговора, вероятно, похвастались своими. Что же в итоге? Вас подслушивают, вас выслеживают – и вас грабят по одной и той же схеме в одну и ту же ночь.

– Вы действительно думаете, что этого будет достаточно, чтобы решить дело?

– Совершенно уверен, Банни, поскольку теперь это всецело зависит от нас.

– Тогда дайте мне еще одну сигарету, дорогой друг, и, с вашего позволения, я поспешу в Скотленд-Ярд.

Раффлс в наигранном ужасе поднял обе руки:

– В Скотленд-Ярд!

– Чтобы дать ложное описание вещей, якобы украденных из того ящика в моем гардеробе.

– Ложное описание! Банни, вам больше нечему у меня учиться. Было время, когда я не пустил бы вас туда одного, чтобы вернуть потерянный зонтик – не говоря уже о таком запутанном деле!

И в кои-то веки, спускаясь по лестнице, пока он весело махал мне вслед, я не жалел о том, что последнее слово осталось за Раффлсом.

Реликвии Раффлса

Эта журнальная статья, появившаяся в декабре 1899 года, немного отвлекла нас от волнений, охвативших тогда всех в связи с войной в Южной Африке. То были дни, когда волосы Раффлса действительно побелели и мы с ним приближались к завершению нашей тайной карьеры легендарных взломщиков. На Пиккадилли и в Олбани о нас уже забыли. Но мы, не в силах противостоять своей натуре, все еще работали, обосновавшись в нашем последнем идиллическом убежище на окраине Хэм-Коммон. Нашей главной целью было восстановление сил, и хотя мы оба уже пересели на скромные велосипеды, но зимними вечерами нам не оставалось ничего другого, как читать. Война пришлась очень кстати. Мало того что она вернула нам подлинный интерес к жизни, она также дала нам повод для бесчисленных велосипедных поездок вокруг Ричмондского парка до ближайшей газетной лавки. В этих поездках была особая изюминка – с одной такой прогулки я привез захватывающую новость, не связанную с войной. Это был обычный журнал – такие читаются (и продаются) миллионами, с примитивными иллюстрациями чуть ли не на каждой странице. Рассчитанная на дешевый успех статья была посвящена так называемому Черному музею Скотленд-Ярда[73]; из нее мы впервые узнали о том, что грозная выставка пополнилась новой, исключительной экспозицией под названием “Реликвии Раффлса”.

– Наконец-то, Банни, – сказал Раффлс. – Вот она – слава! Это уже не просто известность; из обычных жуликов мы перешли в разряд верховных богов, чьи скромные подвиги записывает на воде рука времени[74]. Мы знаем реликвии Наполеона, мы слышали о реликвиях Нельсона, а теперь есть и мои!

– И я бы дорого дал, чтобы их увидеть! – с жаром воскликнул я, но уже в следующее мгновение пожалел о своих словах. Раффлс смотрел на меня поверх журнала. На его губах играла улыбка, которую я знал слишком хорошо, а в глазах разгорался огонь, который я сам неосторожно зажег.

– Какая блестящая идея! – задумчиво, как будто мысленно уже пробуя ее на вкус, отозвался Раффлс.

– Я ничего такого не имел в виду! – ответил я. – А вы – тем более. Даже не думайте!

– А я думаю, – сказал Раффлс. – Причем серьезно, как никогда.

– Вы собираетесь средь бела дня явиться в Скотленд-Ярд?

– Под светом рампы, – отозвался он, вновь погружаясь в журнал. – Чтобы еще раз взглянуть на свои сокровища. О, вот они все! Банни, вы не сказали мне, что здесь есть рисунки. Вот сундук, в котором вы отвезли меня в свой банк, а это, должно быть, моя веревочная лестница и еще многое сверх того. В этих низкопробных журналах такая плохая печать, что ни в чем нельзя быть уверенным. Делать нечего, придется провести ревизию.

– Только вам придется проводить ее без меня, – угрюмо отозвался я. – Вы-то, может, и изменились, но меня они узнают с первого взгляда.

– Всенепременно, Банни, если вы достанете мне пропуск.

– Пропуск?! – торжествующе вскричал я. – Разумеется, мы должны раздобыть его, и, разумеется, на этом все и закончится. Кто в целом свете, скажите на милость, даст пропуск на эту выставку бывшему узнику вроде меня?

Раффлс вернулся к чтению, недовольно передернув плечами.