Джентльмены женятся на брюнетках

Но Дороти, как обычно, была скептически настроена, потому что решила, что энтузиазм миссис Брин был несколько натянутым и может испариться перед алтарем. И потому попросила Чарли дать ей время, чтобы обдумать это предложение. Но Дороти говорит, что она и в самом деле была заинтригована возможностью ответить на гостеприимство миссис Брин, пригласив ее на их с Чарли свадебный завтрак. Так что, я думаю, иногда даже у таких девушек, как Дороти, бывают благородные порывы.

Глава десятая

Итак, Дороти принялась над этим думать. Но Чарли был и в самом деле не того сорта джентльмен, который мог бы взволновать такую девушку, как Дороти. Потому что он все время говорил ей, что она «восхитительна» и что он — «никто». А ведь Дороти предпочитает джентльменов, которые считают, что если и есть в мире идеал, то это они сами, и не скрывают этого от девушки. А если они еще и подарки от нее принимают, то восторг Дороти не описать словами.

Чарли же выбрал неверный путь к ее сердцу и стал засыпать Дороти орхидеями и восхитительными любовными записками, в которых он всегда писал что-нибудь поэтическое, например: «О, ты потрясающая девушка!». И потому Дороти пришлось задуматься, хватает ли у Чарли ума, если он и в самом деле думает, что такая девушка, как она, может быть «восхитительной»?

А в это самое время мистер Зигфилд телеграфировал в Портленд, штат Орегон, одному оркестру под названием «Джаз-оркестр Хендерсона», который вырос на родной почве, а потом стал знаменитым, и вскоре этот оркестр прибыл в Нью-Йорк, и мистер Бак принял его на работу в Фоли.

В этом джаз-оркестре Хендерсона был саксофонист, которого звали Лестер и который получал всего лишь 65 долларов в неделю. Так что в конце концов ему пришлось у всех занимать в долг.

И тут я и вправду думаю, что нет нужды описывать, что произошло, когда Дороти привыкла ссужать деньгами Лестера. Потому что в то время, как миллионер Чарли настойчиво просил ее руки, она влюбилась в саксофониста. И единственная разумная причина, которую она смогла придумать в свое оправдание, была та, что игра Лестера на саксофоне — это «божественно». Потому что он был единственным саксофонистом, который вызывал томительные вздохи, играя блюзы в своих сольных номерах. И я подозреваю, что это саксофон заставляет девушку быть такой романтичной, особенно если у нее не очень сильная воля.

И кончилось все это тем, что Дороти стала приносить свои костюмы за кулисы и переодеваться там с дружеской помощью одного из рабочих сцены так, чтобы постоянно видеть саксофониста. И ей в голову не приходило хотя бы улыбнуться Чарли Брину, который каждый вечер платил по 22 доллара за вход и сидел всегда в первом ряду.

Однако единственное, что могли позволить себе Дороти и саксофонист, — это смотреть друг на друга через кулисы, потому что каждый вечер оркестр прямо из «Фоли» отправлялся в Момарт, где и заканчивал вечер. А когда они заканчивали играть в Момарте, им оставалось только отправиться домой, чтобы немного поспать, а утром встать и вновь отправиться играть на ланче и на час в «Ритце».

Каждый день Дороти позволяла Чарли водить ее в «Ритц» на ланч и чай, и каждый вечер она позволяла Чарли водить ее в Момарт на ужин. И это и вправду выглядело ужасно трогательно, потому что Чарли думал, что Дороти уже смирилась с ним. И он так никогда и не узнал, что только так Дороти и ее саксофонист могли продолжать смотреть друг на друга. Но Чарли — это такой милейший парень, что он едва ли когда что замечает, даже когда не пьет. Ну а когда он пьет, он замечает еще меньше.

И вот однажды во время вечернего представления Дороти и саксофонист неожиданно столкнулись за кулисами, и саксофонист сказал, что ему надоела эта жизнь в оркестре, когда нет никого, кто бы о тебе по-настоящему заботился. Так что у Дороти появился шанс, и так слово за слово, пока наконец саксофонист не предложил ей выйти замуж, чтобы она могла посвятить свое свободное время домашнему хозяйству. Ну и тогда Дороти решила посоветоваться с двумя приятельницами, одна из которых была капитаном у восемнадцати девушек из кордебалета, а другая — Глория, — подругой Джефферсона Брина.

Глория сразу предупредила Дороти, что это было бы непоправимо — выйти замуж за саксофониста, не узнав его получше, и еще добавила, что было бы очень, очень неразумно упустить Чарли Брина, когда худшее, что может случиться в браке с ним, — это алименты.

Но капитан кордебалетных девушек была настроена ужасно романтично, как и все девушки, у которых мало опыта в общении с джентльменами. И потому она сказала Дороти, что выйти замуж — это единственно возможный выбор. И, я полагаю, мне нет нужды писать, кого из девушек послушала Дороти, поскольку она выбрала саксофониста, и они решили уехать в воскресенье в Нью-Джерси и пожениться.

Ну и Дороти попросила у Чарли Брина его машину, забыв, правда, сказать ему, зачем она ей понадобилась. А капитана английских девушек и мистера Хендерсона Дороти пригласила поехать с ними и быть свидетелями на свадьбе.