Джеральд Даррелл. Путешествие в Эдвенчер

Ты знаешь, как я скучаю без тебя. Наша постель по размерам приближается к Сахаре, но холодно в ней, как в ледяных просторах Арктики. Мне нужен телескоп, чтобы увидеть другой ее край, но смотреть не имеет никакого смысла — ведь все равно тебя здесь нет. Я не смогу увидеть твое прекрасное лицо, твои голубые глаза, изгиб твоих восхитительных губ, твои темные волосы, твои ушки, похожие на маленькие съедобные розовые грибы. Это только поверх одеяла. А под ним я не вижу твоего прекрасного тела, твоих длинных ног и изящных ступней, твоих изумительных рук… Поскольку нет смысла продолжать разыскивать тебя в постели, я поворачиваюсь и смотрю на твое соблазнительное личико, улыбающееся мне с фотографии, которая стоит на столике у изголовья.

Я очень сильно люблю тебя. Без тебя я ужасно одинок. Днем еще ничего (довольно плохо, но не слишком плохо), потому что у меня масса дел и я постоянно занят. Но когда наступает вечер и я остаюсь один на один с дурацким телевизором, то начинаю вспоминать наши вечера в Мазе… Помнишь, как мы сидели у камина, пили вино, пели и болтали? При этих воспоминаниях меня пронзает боль. Я выключаю телевизор и включаю проигрыватель — слушаю нашу любимую музыку («Канон» Пахебеля и записи Хаджидакиса). Я включаю проигрыватель на полную громкость (наверное, служители считают, что я свихнулся), а потом отправляюсь спать. Я не могу уснуть. Я поднимаюсь, принимаю таблетку, но это чертово лекарство никак не начинает действовать. Я зажигаю свет и вижу тебя, как ты улыбаешься мне со столика у изголовья кровати. Я принимаю еще одну таблетку и начинаю читать какую-нибудь идиотскую книгу, пока она не подействует. Иногда по ночам, когда мне не удается заснуть, я погружаюсь в черные мысли (к счастью, они длятся всего лишь мгновение). Тогда я думаю, что лучше было бы мне никогда тебя не встречать или хотя бы не влюбляться в тебя. Почему я не смог влюбиться в тебя чуть-чуть? Почему эта многоцветная волна радости и боли накрыла меня с головой? Я бесконечно люблю тебя!

Ну достаточно об этом».

31 июля Джеральд отправил Ли удивительное письмо. Начиналось оно с мучительного, безжалостного самобичевания, а заканчивалось трогательным признанием в любви к миру и к женщине, которой он восхищался.

«Моя дорогая Макджордж,

ты говоришь, что стоит лишь записать все на бумаге, как мысли проясняются. Что ж, тебя ждет довольно занудливое письмо, в котором я попытаюсь разобраться в себе. Ты можешь читать и перечитывать его в ужасе от того, что связалась с подобным человеком. Вдохни поглубже.

Начнем с того, что я люблю тебя так глубоко и страстно, как никогда не любил никого в своей жизни. Может быть, это тебя удивляет, но и меня удивляет не меньше. Но, спешу добавить, не потому, что ты не заслуживаешь любви. Совсем нет. Это оттого, что я поклялся себе больше не влюбляться ни в одну из женщин. Во-вторых, я никогда не испытывал прежде ничего подобного, и сила моих чувств меня пугает. В-третьих, я никогда не думал, что другой человек может полностью проникнуть в мои мысли и сны, затмив все вокруг. В-четвертых, я никогда не думал, что человек — даже влюбленный человек — может быть так глубоко поглощен другим человеком, что даже минута, проведенная в одиночестве, будет казаться ему целым веком. В-пятых, я никогда не надеялся и не мечтал, что смогу найти все мне необходимое в одном человеке. Я не идиот, чтобы верить в подобную чушь. Но в тебе я нашел все, о чем мечтал: ты красива, весела, щедра, добра, восхитительно женственна, сексуальна, очень разумна и соблазнительно глупа. Я не мечтаю ни о чем, кроме того, чтобы быть с тобой, слушать тебя и смотреть на тебя, спорить с тобой, смеяться с тобой, показывать тебе мир и делить его с тобой, наслаждаться сокровищами твоего восхитительного ума, ласкать твое прекрасное тело, помогать тебе, защищать тебя, служить тебе и давать тебе подзатыльники, когда мне будет казаться, что ты не права… Не будет преувеличением сказать, что я — единственный человек в истории, которому удалось найти клад на другом конце радуги.

Но, несмотря на все вышесказанное, давай поговорим о деталях. Не хочу тебя пугать, но… У меня есть пара недостатков. Незначительных, спешу добавить. Например, меня считают очень властным. Я поступаю так из самых лучших побуждений (все тираны так говорят!), но порой могу обидеть окружающих, не подумав. Ты должна будешь предупреждать меня, дорогая, потому что в браке подобное поведение нетерпимо.

Теперь о втором недостатке. Это не столько изъян моего характера, как порождение обстоятельств. Дорогая, я хочу, чтобы ты была независимой, и сделаю все для этого. Но ты должна согласиться с тем, что я тоже имею право на независимость… Я хочу сказать, что ты не должна обижаться, если порой к тебе будут относиться просто как к моей жене. Всегда помни, что ты теряешь одно, зато приобретаешь другое. Я сумел добиться определенной известности, поэтому иногда ты будешь жить в моей тени. Ничто так не огорчает меня, как это обстоятельство, но тебе придется с этим примириться.