Джеральд Даррелл. Путешествие в Эдвенчер

На следующий день в лагерь пришел Джеймс, тот самый мальчишка, который изобрел способ забраться на желанное дерево. За ним шел носильщик, тащивший большую корзину, накрытую банановыми листьями. «Нашим глазам предстало удивительное зрелище — настоящая черная дыра, кишевшая летягами всех полов и возрастов. Их там было тридцать пять! Мы со Смитом чуть с ума не сошли. Если бы нам удалось довезти их до Англии живыми, мы бы потрясли зоологический мир до основания!»

Джеральд так писал маме о событиях этого дня:

«Я хочу сообщить тебе великую новость! В углу нашей палатки стоит клетка шести футов высотой, в которой поселились тридцать редчайших животных Западной Африки — карликовые сони-летяги. В наших музеях есть всего несколько шкурок этих зверьков, а живьем их видели в джунглях не более дюжины человек, не говоря уже о том, чтобы увидеть их в Европе. Если мы сможем доставить их в Европу в целости и сохранности, это будет зоологическим событием года. Даже мой ангвантибо померкнет рядом с этими удивительными созданиями. Но не будем загадывать, так как эти крохи живут у нас всего двадцать четыре часа и нервничают, как старые дамы в темной комнате. К тому же они очень привередливы в отношении еды».

Джеральд собирался отправиться с экспедицией на север, ближе к горам, где лес переходит в огромную, поросшую травой саванну — овер-шенно иной мир, с иной растительностью, иными животными, более прохладным климатом. Британский чиновник утверждал, что самым лучшим местом для экспедиции будет Бафут, область, по размерам своим превышавшая Уэльс. Племена Бафута подчинялись интеллигентному, богатому и эксцентричному правителю — Фону. Его дворец был построен на границе саванны и лесистой местности, где можно было поймать интересных и ценных животных: шимпанзе, мангустов, львов, леопардов, кобр и зеленых мамб. «Африканцы выполняют все, что он скажет, — сказал чиновник Джеральду. — Он премилый старый мошенник, и вернейший путь к его сердцу — доказать, что вы можете выпить не меньше его самого и привезете выпивку с собой». В тот же день Джеральд отправил к Фону посланца с бутылкой джина и запиской, в которой он просил разрешения посетить его владения с целью ловли редких зверей. Через четыре дня посланец вернулся с личным письмом от Фона:

Резиденция Фона Бафута, Беменда, 5 марта 1949 года.

Мой дорогой друг!

Твое письмо от 3 марта получил, кстати, с приложением, и оценил.

Да, я принимаю твой приезд в Бафут на время два месяца насчет твоих животных и тоже очень буду рад отдать тебе в распоряжение один дом в моих владениях, если ты мне хорошо заплатишь.

Сердечно твой, Фон Бафута.

Джеральд решил немедленно выехать в Бафут.

«11 марта. Мы отправились в Бафут и прибыли туда в половине четвертого. Дом для гостей построен на обочине дороги на крутом берегу. Лестница из пятидесяти ступеней ведет на веранду, а за ней и в дом. Стоя на веранде, видишь через дорогу похожий на крепость дворец Фона, окруженный маленькими кирпичными строениями и бесчисленными хижинами жен правителя. Стоя на верхней ступеньке, я увидел, как Фон в окружений многочисленных членов совета направляется ко мне через широкий двор. Я спустился и встретил его у подножия лестницы. Мы обменялись рукопожатием и улыбнулись друг другу, как давно потерявшие друг друга братья».

Фон был высоким, стройным человеком с живым, веселым лицом. На нем было простое белое одеяние и маленькая белая шапочка, но с первого взгляда было понятно, что он самый главный — так величава и царственна была его осанка. Фон стал Джеральду настоящим другом, родственной душой, и вскорости зверолов в этом убедился. Вот что он пишет в своем дневнике: