Джеронимо! Книга первая. Война (СИ)

Сержант в повседневной униформе, вопреки опасениям Толика, не привлек ничьего внимания. Народу, в том числе и в форме, было достаточно много, несмотря на довольно раннее время. Несколько минут стояния в очереди, предъявленная в качестве удостоверения личности купюра в один доллар — и небольшой, не слишком толстый пакет перешел в его руки. Обычный конверт, ничем не примечательный, из-за которого, тем не менее, уже погибли не менее десятка человек. И Толик отнюдь не рвался пополнить их ряды. Поэтому он спокойно дождался, когда у дверей соберется побольше народу и выскользнул из здания вместе, как минимум, с семью сопровождающими. Сразу же, пока большинство шло к остановке трамвая, он свернул за угол и оказался на соседней улице. По его наблюдениям, никто не пытался повторить этот маневр. Но, как известно, береженого бог бережет, а не береженого конвой стережет. Поэтому Том быстро перескочил через проезжую часть, вызвав несколько негодующих гудков владельцев механических средств передвижения. Их негодование вызвало у Толика лишь саркастическую улыбку, так как здешнее движение в надвигающийся, как он сообразил, час пик и наполовину не дотягивало до творящегося на улицах тихой провинциальной Выксы начала следующего века. Самого главного он добился — отсек возможную слежку напрочь. И с легкой душой Толик сел в первое же попавшееся такси.

— Отделение Чейз банк.

— Слушаю, мистэр, — в отличие от первого таксиста, этот был молчалив и даже не пытался торговаться. Ехали дольше, чем первый раз, пришлось несколько раз стоять в довольно-таки ощутимых пробках на перекрестках. Водитель при этом ворчал, что с началом войны понаехало столько новых чиновников, что в городе стало невозможно жить.

— Извините, а что, чиновников действительно стало намного больше? — спросил Толик.

— Канешна, господин офицер, сэр, — повысил его в звании водила. — Размножаюцца, словно мухи в летнюю жару, сэр. Народу в Дистрикте стало за последние два года на треть, скажу я, больше. А еще куча федеральных чиновников в штатах появилась.

— Так это же хорошо для вас — работы больше, — подначил его Том.

— Работы больше, но и налогов больше, — проворчал, выворачивая машину на боковую улицу, шофер. — И вобче, скоро они будут за нас решать, куда нам тратить деньги и как спать с женой. С вас доллар сорок сэнтов, сэр, — добавил он, тормозя перед довольно таки скромно выглядевшим зданием, на котором красовалась вывеска «Чейз нейшнл бэнк оф сити Нью-Йорк».

Только тут Толик понял, как его развел первый таксист. Подумав, что волноваться теперь уже поздно и сунув водителю два доллара, он с некоторым волнением поднялся по широкой лестнице ко входу и зашел в большую, несколько пошарпанную дверь. Заметно было, что дела у этого отделения банка идут не столь хорошо, как у его соперников. Видимо поэтому даже скромного сержанта с вещевым мешком за спиной приняли радушно, как потенциального клиента.

Что делал сержант в банке в течение полутора часов в сопровождении угодливо улыбающегося клерка и почему так долго задержался в этом здании, Толик не хотел бы рассказывать никому. Уж очень опасным было это знание. Из банка он вышел удовлетворенный и успокоившийся. Теперь мафия пролетала, как фанера над Парижем, а в случае его гибели на фронте (Толик был реалистом и даже ненавидя планировать будущее, обязан был предусмотреть любой вариант) содержимое сейфа сможет получить лишь товарищ Громыко. И никто иной.

Теперь оставалось проехать пару остановок на трамвае, поселиться в гостинице и поискать встречи с русскими дипломатами. «Только вот как с ними встретится? И не решат ли они что это какая-то провокация ФБР или ЦРУ (Толик не знал, что до создания ЦРУ еще целых пять лет). А у меня остались всего сутки, — раздумывал он, карябая ручкой письмо для товарища Сталина. — С этими шариковыми ручками совсем писать разучился, черт побери». Больше всего его поразило, что русские буквы практически получались похожими на английские, рука автоматически выводила привычные очертания.

На следующее утро, оставив вещи в номере, Толик отправился погулять по городу, а заодно проверить возможности передачи письма в советское посольство. Проехал на трамвае с нанесенным на борт логотипом «Кэпитал Транзит Компани» несколько остановок. Пришлось заплатить десять центов за билет, вместо вчерашних трех. В отличие от порядков в будущем, здесь билет на транспорте стоил в зависимости от продолжительности поездки.