Джессика

— В прошлом уже случались подобные шутки, когда кто-нибудь из студентов похищал из анатомички части тел. Иногда — чтобы попугать кого-то, или изготовить себе сувенир, типа настоящий череп, как у врачей средневековья. Иногда в качестве задания для вступления в братство, хотя официально оно подобные вещи не одобряет, но фантазия некоторых кураторов выходит за рамки правил… Тем более, лицо все в язвах от какой-то болезни, так что похоже, что именно от медиков утечка. Но в этот раз полиция особенно зла, потому что бросать такие вещи в парках — это хуже, чем просто утаскивать их из морга. Бабку, по правде говоря, и в самом деле чуть инфаркт не хватил — не будь у нее с собой лекарства, приезда медиков могла и не дождаться… Да и если бы играющие дети такое в кустах нашли, тоже приятного мало. В общем, начальник полиции гневно звонит декану медфака — мол, уймите, наконец, своих шалопаев, тот, особо не разбираясь, тоже, в свою очередь, устраивает разнос… сделавшему это предлагают сознаться самому, иначе отчисление… никто, естественно, не сознается… но дальше самое интересное. Труп или голову со срезанным лицом ищут в анатомичке и не могут найти. Ну это ладно, подобные материалы не хранят вечно, могли уже списать и кремировать… Но вот буквально полчаса назад один парень скинул в нашу закрытую рассылку инфу от копов, пока неофициальную, разумеется… Короче, в тканях лица не найдено никаких признаков бальзамирования, как было бы с учебным пособием. И срезано оно не с трупа. А с живого человека. Вот так, — закончил Рик и вновь пристально уставился на Малколма.

— И что ты на меня так смотришь? — не выдержал тот.

— Ну как, — пожал плечами Рик. — Сопоставим факты. Каждую ночь ты ходишь в парк… ну да, ты ходишь туда встречаться с духом мертвой девушки, но эту часть мы опустим. Важно, что вчера, точнее, уже сегодня ты возвращаешься гораздо раньше обычного. С порезом на полшеи. Тут же, среди ночи, бросаешься мыться и стирать всю свою одежду. А утром в том же парке находят… часть тела человека, которого заживо кромсали ножом. Примерно таким, какой лежит у тебя в рюкзаке. Уж извини — пока ты дрых, я туда заглянул, не удержался. При этом некоторое время назад ты говорил, что в случае твоего исчезновения надо искать человека с кожной болезнью на лице. И как раз такое лицо и находят в парке. Что я должен обо всем этом думать, Малколм? А главное — что об этом должна думать полиция?

«Черт тебя подери, Рик! — тоскливо подумал Малколм. — Надо было согласиться на предложение Джессики!»

— Это не тот нож, — сказал он вслух, радуясь, что может уцепиться за безусловную правду. — Я купил его недавно в местном охотничьем магазине и ни разу им не пользовался. Любая экспертиза это подтвердит.

— Значит, где-то есть и тот нож? — прищурился Рик.

— Ну разумеется, есть! — фыркнул Малколм. — Если с парня срезали кожу, должно существовать и орудие, которым это сделали. Но ко мне все это не имеет никакого отношения.

— В таком случае, что с тобой произошло этой ночью, Малколм?

Он молчал. Придумывать что-то на ходу — лучший способ запутаться в показаниях. В конце концов, он ведь не обязан отвечать, не так ли?

— Я тебе помогу, — предложил Рик. — Едва ты в очередной раз расположился на скамейке, на тебя напал какой-то маньяк с ножом. Но ты сумел от него отбиться. Тогда он отправился искать другую жертву… и в конце концов нашел. Так все было?

Малколм испытал сильное искушение сказать «Да!», но удержался. Эта удобная версия слишком походила на ловушку. Если он дрался с маньяком, значит, может его описать полиции, более того, должен это сделать…

Вновь не дождавшись ответа, Рик произнес, понизив голос:

— Это был тот парень, который тогда следил за тобой, ведь так? Только вы двое ходили туда ночью. Это она велела тебе сделать это с ним?

— Никто мне ничего не велел! — взорвался Малколм. — И ничьих лиц я не резал! — это звучало лучше, чем «я никого не убивал»; Малколм все же предпочитал правду лжи, насколько это возможно. — Но и отчитываться перед тобой не обязан! А если ты хочешь приплести полицию, то вспомни, что им и с тобой есть о чем поговорить!

— Уверен, что и о смерти Кевина ты знаешь больше, чем говоришь, — прямо заявил Рик. — То есть о настоящей причине его смерти. Ты, конечно, не мог убить его сам, у тебя нет машины, и ты не стал бы подставляться, беря для этого чужую. Но она как-то подстроила его смерть, — Рик чуть помолчал и добавил: — Ее надо остановить, Малколм. Рано или поздно она убьет и тебя — подумай хотя бы об этом, если тебе наплевать на других.

Малколм хотел резко ответить, но что-то удержало его. Возможно, то, что слова Рика пересеклись с его собственными опасениями.

— Я расскажу тебе, — внезапно сказал он после паузы, — если ты пообещаешь сохранить это в тайне.

— Я не могу обещать, не зная, о чем речь, — возразил Рик. — Если мое молчание поставит под угрозу чужие жизни…

— Нет. Наоборот.

— Н-ну допустим, обещаю, — пробурчал Рик после короткого раздумья.