Джессика

— Ты сам говорил — она может передумать.

— Ладно, Рик, ты в любом случае ни на что не можешь повлиять. И вообще, это не твое дело.

— Мое, если ты блюешь в мою тарелку.

— Извини.

— «Извини»? Это все, что ты хочешь сказать?

— Это было нечаянно. И, кстати, я ведь не просил тебя подсаживаться за мой стол.

Рик возмущенно фыркнул, но, наконец, отстал.

Вечером Малколм осторожно поел крекеров. Они не вызвали у него тошноту, напротив, он с аппетитом умял целую коробку. Мысли о рыбе тоже уже не вызывали у него отвращения, и Малколм почти убедил себя в том, что инцидент в столовой был лишь досадной случайностью, которая не получит продолжения. Ни в чем люди не убеждают себя столь охотно, как в этом.

В субботу, однако, он опять проснулся с тяжелой головой. Вяло протянув руку за лежавшим на тумбочке мобильником, он убедился, что проигнорировал все усилия будильника и снова проспал почти одиннадцать часов — так что разбитость была вполне естественной. Рика в помещении не было, как и его куртки на вешалке — что Малколма, как всегда, устраивало. Он выбрался из-под одеяла и поплелся под душ, надеясь, что ему удастся взбодриться без помощи таблетки от головной боли.

Малколм обрушил на себя холодную воду, от которой перехватило дыхание (некстати вспомнилось ночное озеро и труп со вспоротым животом — интересно, как там дела у следствия, все еще ищут неизвестных мафиози из Нью Йорка?), потом обжигающе горячую, потом снова холодную, потом настроил приятно теплую. Самочувствие и впрямь стало лучше, и Малколм подумал, что надо бы сходить прогуляться (но не в парк, нет. Куда-нибудь в другое место, даже просто пройтись по улицам.) Потом он вспомнил, что, кажется, со всеми этими неконструктивными эмоциями давно уже не мыл голову, и потянулся за шампунем, а затем, зажмурив глаза, принялся щедро намыливать волосы.

Старательно смыв шампунь, он осторожно открыл глаза — и увидел тонкие черные пряди собственных волос у себя на пальцах. Еще больше волос мокло у его ног на полу душа.

Черт!!!

Малколм испуганно высунулся из-за пластиковой занавески и поспешно обтер полотенцем запотевшее зеркало. Нет, он не увидел там Горлума с последней парой прядей на лысой голове. На фоне общей массы его волос потерянное им количество было незаметным.

Но… да, конечно, человек постоянно теряет волосы — старые выпадают, новые отрастают, это естественный процесс, и если не мыть и не расчесывать голову достаточно долго, то может показаться, что за раз их выпало много. Но не настолько! Ему всего 18 лет, и ни его отец, ни дед не страдали ранним облысением…

Психосоматика?! Головная боль, тошнота, рвота, выпадение волос — что дальше? Он начнет терять зубы? Харкать кровью?

Кстати, не потому ли Карсон все время ходил в капюшоне?

«Я обещал ей вернуться, когда соскучусь, — подумал Малколм. — И обещал каждый день смотреть на ее фотографию. Правда, все это было до того, как она попыталась затащить меня к себе… но с чего я взял, что это отменяет обещания? Хотя она не может знать, что я их нарушил… или может? Она ведь знала, когда мне потребовалась помощь на контрольной…»

— Джессика! — крикнул он в пустоту комнаты. — Останови это! Не делай этого со мной!

Если она и впрямь может это остановить, подумалось ему. Коль скоро его собственная тоска и впрямь могла вызвать некоторые негативные психосоматические эффекты — которые он не в состоянии контролировать! — то на что может быть способна тоска Джессики?! И насколько эта тоска сильнее — там, в этом ужасном месте, где ей нечем утешиться и не на что отвлечься?

Едва натянув трусы, Малколм полез в интернет. Он почти ненавидел себя за то, что собирался сделать, но если у него не останется другого выхода…

«Пэм, где похоронена Джессика? Ответь поскорее, пожалуйста, это важно».

Уже отправив сообщение, он пожалел о второй фразе. Пожалуй, так он только насторожит Памелу — «а что случилось, почему это тебе вдруг срочно понадобилось…», и ответ «просто захотел положить туда цветы» не будет выглядеть убедительно. Кстати, если полиция будет расследовать акт вандализма, то последней оставшейся в живых родственнице наверняка сообщат, и Памела может вспомнить об этом письме… Ну ладно, теперь уже поздно. Теперь только ждать… кстати, дома ли Памела в субботу утром? (Хотя какое утро, уже почти полдень!) Или куда-то повела свой выводок? Да и вообще, захочет ли отвечать? В последний раз она, кажется, намекала, чтобы он оставил ее в покое…

Но ответное сообщение шлепнулось буквально через пару минут.

«Нигде».

«Как это нигде?» — отстучал на клавиатуре Малколм.

На этот раз ответа пришлось подождать несколько дольше.

«Она не оставила формального завещания. Но как-то сказала, что не хочет, чтобы ее останки гнили в земле. А хочет, чтобы их сожгли, а прах развеяли. Все тогда, конечно, возмутились, зачем она говорит о смерти… В общем, так и сделали. Прах развеяли над озером на закате. Примерно там, где потом поставили скамейку».