Джихад одинокого туриста

Встав на подножку, я кинул взгляд поверх крыши пикапа. В конце необозримого поля пачкало небо дымное облако. Внутри угадывались несколько коптящих костров, недавно бывших туристическими автобусами.

Твою мать! Сколько их там сейчас горит? А в них …?

Шевеление за дымом изменило направление мыслей. Заслонившись ладонью от солнца, я вгляделся в серую хмарь. За забором двигались машины. Кажется – три. Выбравшись из дыма, они подкатили к забору. Помощь? Я оглянулся на Али. Судя по нему – вряд ли. А коли так… О…ь! Спина заледенела.

– У нас нет десяти минут, – выдавил я.

Альтернативы?

Кристально ясны – забор задержит их секунд на двадцать. Потом они вломятся в аэропорт. И всех поимеют.

Бежать? Я испытующе посмотрел на тихо урчавший пикап и автомат на заднем сиденье. Путь открыт – я еще мог смыться.

Я еще раз посмотрел на баб у автобуса. Глянул на окна аэропорта. Хм… Нет. Не мог.

Зачем я живу? Возможно – для того чтобы две перепуганные дурехи смогли добраться до дома и когда-нибудь родить детей. Жаль – не моих.

Забор аэродрома рухнул – на полянку вломились посланцы халифата. И поднимая пыль, понеслись к нам по выгоревшей траве. Время вышло.

– Али! Ты едешь?

Белозубый оскал. Военный запрыгнул в машину. Я дал газ – в ушах заорал ветер.

На сложные планы времени не было. Только на простые – спе́шить всех. Без машин говнюки не успеют.

Проехав парковку, я остановил машину на ее краю. Все было на ладони – забор, дым, поле. Вражеская кавалькада, подскакивая на кочках, приближалась.

Метров триста – прикинул я, беря в руки оружие и машинально оглядывая его. С каким механизмом свела меня судьба?

Хрен поймешь. Какой-то автомат.

Палящее солнце, черный асфальт. Нарушив тишину, я перевел предохранитель на одиночные и передернул затвор. И, отыскав взглядом приближающиеся машины, положил глаз и ствол на первую. Мушка заслонила крошечный чужой капот. «Не хочу умирать за бесплодных женщин», – мысль заставила улыбнуться. Продолжая улыбаться, я нажал на спуск. Тишь закончилась.

Через полмагазина и сто метров я добился своего – головная машина встала. Из салона сыпанул вооруженный люд, начиная палить. Убогие! Ведь далеко!

Оставшиеся ускорились, не щадя подвесок. Пока я мыкался с первой, Али занимался второй. Кое-чего он добился – молочно-белый дым за машиной извещал, что тосол пошел в цилиндры. Машина дергалась, сбавляя. Третья взяла резвей и левей, выходя из дыма. Не обращая на нее внимания, я перекинул ствол на дымящую, ловя на мушку прыгающий капот. Бах! Ствол подскочил. Других видимых последствий не было. Оперев ствол о панель, я отрешился от мира. Упреждение. Выстрел! Дым стал гуще.

Не дотянув до нас метров восемьдесят, второй встал, окутанный густой, бело-серой пеленой. Из тумана слышались звуки заполошной пальбы – безлошадный экипаж срывал злость. Нам было по хрен – не сводя глаз с третьей, мы лихорадочно перезаряжались. Пикап, похожий на наш, вырастал на глазах. Секунд не хватило – уроды, пыля и тормозя, встали напротив, метрах в двадцати. Али заорал, дергая затвор. Поздно!

Роняя автомат, я свалился под приборку. Зазвенело, забухало, застучало, затряслось – по нам ударили из всех стволов. Побуревший Али, хрипя и брызгая кровью, упал на соседнее сиденье и, завалившись на дверцу, затих. Я покосился на его автомат, но…

Все решили за меня – удар в плечо, левая онемела. Звуки отдалились, разбавившись комариным звоном.

«Однорукому автомат не нужен, – проваливаясь в туман, сообразил я, бросив попытки дотянуться до чужого оружия. – Мне нужен пистолет. Очень».

Нащупав ребристую рукоять, я вытащил пистолет и прижал его к животу. В голове шумело, мысли разбегались. Бедро обожгло. Мать! Больно-то как!

Однако боль вытащила из омута. И даже вернула мысли. «Жди паузы».

Стрельба стухла – я дождался. Мой черед.

Выпрямившись на сиденье, я едва не заорал – по бедру будто провели двуручной пилой. В глазах стемнело, челюсти свело. Выдохнув, я поднял пистолет. Рука тряслась. Муть в глазах прояснилась, позволив посмотреть на мир. Белый пикап застыл напротив. Из него на меня пялились несколько бородатых уродов. Я опер «Глок» об обод руля.

– Нет, козлы, это не вам.

Ствол опустился чуть ниже белых лиц, уставившись на радиатор их машины.

Выстрел. Столб пара из чуждого капота. «Глок» грохнул вторично. Пар почернел, окутав мир.

Эпилог

Приход из небытия напоминал всплытие – сперва свет, потом – контуры. И наконец – звук. Я выполз из мрака. И заморгал, ощутив два новых дара – память и жажду. Меня зовут Дима Белов. Я неудачно съездил в отпуск. И очень хочу пить.

Повернув голову, я огляделся – белый потолок, белые стены, белая медсестра. И бутылка воды на белом столе. Медсестра посмотрела на меня. Я многозначительно качнул взгляд на бутылку. Устье сосуда поднесли к губам, и влага оросила сухую глотку.

Высосав бутылочку, я икнул, улыбнулся и наконец подал голос:

– Хде я?

– В госпитале.

– К черту детали. В какой стране?

– В России.

– Уф.

Сестра с сомнением и опаской поглядела на меня. И неуверенно пробормотав:

– Я на минуточку, – ушла. Как будто от меня что-то зависело.