Джихад одинокого туриста

— Дмитрий, вы меня слушаете? — донесся вопрос из трубки, а со стороны дороги — одиночный выстрел. Одна из далеких фигурок упала.

— Вам нужно обязательно забрать ваше пенсионное, — проговорил голос из иной вселенной

— Ага, — пробормотал я, глядя как оттаскивают от упавшего женщину, выбежавшую из-за пикапа.

— Жаль что вы так внезапно уволились.

Кажется голос в трубке шутил. А арабы — загоняли заложников в автобусы.

— Я перезвоню, — нашелся я, провожая глазами тронувшуюся колонну.

— Связь появилась, — пояснил я очевидное, пряча трубку в карман. — В моем офисе переживают за пару печатей…

— Каждому — свое, — кинул Саша, пристально наблюдая за процессом проезда автобусов через пост. Вынужден согласиться — лозунг Бухенвальда и Цицерона не потерял актуальности.

Зад последнего автобуса на прощание моргнул стопами, скрываясь под эстакадой. Терминатор повернулся ко мне.

— Так что делать будем?

— Ну ответ на первый вопрос у нас имеется — на посту не вояки.

— Ага. Кстати — заграждений нет. Я специально смотрел — ехали прямо.

— Так что, берем внизу местное шмотье, переодеваемся и внаглую въезжаем?…

Саша пожал плечами. — Нарываемся. Хотя… подъедем, тормознем, снесем пулемет.

— И на полном газу, паля куда попало проедем мимо?

— Если повезет — проскочим до ближайшего поворота. А дальше — нас затрахаются искать.

Я почесал свой лысый череп, — Семь бед — один ответ. Погнали.

Среда. День, 18.50.

Арафатка и темные очки превратят в араба кого угодно. Нас подавно. Ваня стал новым воплощением брутального Али-Бабы, бух — визирем. Терминатор смахивал на палача. К слову — цивилизация губит парней с большими подбородками. Их питает дикость. Питает и возвращает к «корням». В данном случае хватило клетчатого платка и черного шнура поперек лба. Торчащая как скала, небритая могучая челюсть драпированная клетчатой тканью превратила усталого полу-мента в гордого бедуина. Пустой взгляд непроницаемо-темных очков будил смутные ассоциации с Гаити, тонтон-макутами и папашей Дювалье.

Голова персонажа исторического фильма повернулась ко мне.

— Как маскарад?

— Жесть.

Я поднял большой палец и полез на штурманское место. Али-Баба улыбнулся, переводя селектор автомата на «драйв».

— Памперсы все надели?

— Они нас не спасут, — пробурчал сзади визирь. — Боже, пронеси нас, грешных.

— Аминь, — добавил я. — Извозчик, трогай.

Иван уверено сдал из магазина задним, ориентируясь по зеркалам. «Неплохо» — отметил я про себя.

— Что раньше водил?

— Маршрутку, — ответил тот, выруливая с парковки.

Это многое объясняло.

Мы успели отъехать всего метров на двести, когда из-за блок-поста показались сразу три встречных пикапа. Все битком. Что за день сегодня!

— Не останавливайся, — прошипел я. — Едь, как ехал. Все сделали приветливые морды!

Встречные машины быстро приближались. На головной парусил черный флаг с белыми иероглифами на арабском. Оскалясь, я приветственно замахал рукой. Со второй машины приветственно пальнули. Вверх.

— Щас обделаюсь, — поделился бух.

— Хоть ссысь, но ручкой подмахивай, — ободрил я.

— Да помахиваю. Помахиваю, — с легкими нотками истерики отозвались с заднего сиденья.

Четыре машины радостно скалясь разминулись на полдороге. Ваня приветливо погудел, вызвав еще один салют из окон встречной кавалькады.

— Майкл, ты как?

— Подштанники влажные. Надеюсь пот…

— А есть разница?… Так, ладно — подъезжаем. Иван, тормозни метров за тридцать. Саша, готовь гаубицу.

Я положил автомат на колени сняв с предохранителя. Сзади лязгнул затвор — визирь тоже успокаивал нервы.

Из пулеметного гнезда на нас без особого интереса пялились двое. Третий, разморенный жарой, расслаблено вышел на дорогу — встречать подъезжающих. Я оглянулся — три машины удалялись, подъезжая к разграбленному гипермаркету.

Наш пикап начал замедляться, а юнец на дороге — меняться в лице. Сказать «огонь» я не успел — сверху длинно и непрерывно загрохотало. Не дожидаясь окончания очереди я ударил водителя по плечу, проорав, — Гони!

Присев на задние колеса пикап рванулся в промежуток меж грузовиком и обочиной, отбросив бампером вопящего араба. Меня вжало в сиденье. Содрогающийся пулеметный ствол описал дугу и заткнулся. Теперь палили я и Майкл. Не знаю как он, а я даже не пытался целиться, водя брыкающимся автоматом на уровне груди.

Ответную стрельбу мы услышали метров через четыреста, сворачивая на ближайшем перекрестке.

Защелкнув свежий магазин я поспешно уперся в широкую панель — Иван не удержал пикап на асфальте. Машина, заскочив на тротуар снесла пару декоративных столбиков и описав дугу вернулась на проезжую часть. Клацнули зубы — поребрик был высок. Бух выругался. Водила не обращая внимания, поднажал.

Визг колес, снос заднего моста — под эти звуки мы вписались в следующий проулок. Короткий разгон на прямике, хруст ручника и рев двигателя. Уже сворачивая мы увидели разбегающийся строй парней в арафатках. Кажется мы помешали чьему-то разводу. Ошеломление было обоюдным. Веер пуль поверх капота добавил эмоций.