Джихад одинокого туриста

Ладно. Сжав пластиковую ручку я, не торопясь, пошел вдоль дороги. Отдалившись от охраны метров на двести, воровато оглянувшись, я с безмерным удовлетворением зашвырнул чемодан в поле. И закурив, налегке двинул дальше. Профессиональные пешеходы уже успели дойти до парковки, маяча букашками в асфальтовой степи. Удачи и потной спины. Встретимся у касс.

Догнав и обогнав, прошуршал белоснежный автобус обдав гарью и тревожными взглядами. Я проводил его глазами. Обогнав букашек, он свернул влево, плавно тормозя у главного входа. На асфальт высыпала кучка людей и багажа. Похватав чемоданы люди потянулись ко входу. Автобус отъехал, присоединившись к шеренге собратьев. Я оглянулся — от поста выезжал следующий. Похоже, сюда пускали только по одному. Автобусы, по крайней мере.

В принципе, что мне теперь до того? Теперь за безопасность отвечали армия и полиция. Паранойю стоит унять. Плюнув на все и всех я ускорил шаг, наконец дойдя до начала парковки — с обеих сторон замаячили ряды белых автобусов, островки легковушек и обширные прогалы пустых пространств.

Пятница. Утро, 06.35

Слегка сопрев и одурев я добрел почти до входа в стеклянный тамбур. И в удивлении остановился — возле входа стоял наш пикап. Перепутать столь примечательную тачку, нагло стоящую на газоне — едва ли возможно. Без стекол, с дырявой дверью и чуть свороченным набок массивным бампером. На всякий случай я нагнулся — сдвоенный глушитель был на месте. Да — он. На фоне чистеньких автобусов, брутальный, покрытый шрамами монстр выглядел до предела контрастно. Присвистнув, я обошел его кругом, рассматривая, как внук — дедов танк. Двое в форме у входа покосились на меня, но отвлеклись — ко входу подвалил очередной автобус. Похлопав монстра по крылу я присоединился к высыпавшим из автобуса туристам и вместе с ними шагнул в гигантскую вращающуюся дверь.

Металл-детектор, паспорт, бесстрастное лицо служащей. Напоследок меня ощупали вялыми руками в перчатках и выпустили кондиционированную прохладу огромного зала. Женский голос под потолком объявил посадку на Мадрид. Мне не туда. Отойдя в сторонку я огляделся. Входивших встречали полиция и медики. Нахрен они тут?

Оглядевшись я понял — спасенные, переступив порог давали волю нервам. Двое вошедших просто уселись на пол с отрешенными лицами. Трое других, хихикая как подростки, извлекли и запустили бутылку по кругу. Женщина лет сорока зайдя за рамку, начала высказываться на повышенных тонах, быстро и неотвратимо скатываясь к слезам. В воздухе витал запах истерики, алкоголя и нашатыря. Аэропорт оказался «веселым» местом.

Сторонясь засуетившуюся медицину и ее пациентов я протиснулся сквозь толпу, одновременно ища взглядом нужные вывески. Меня интересовали сортир, камера хранения и кассы. Первым нашелся сортир. Посетив оный и почувствовав себя легче я еще немного поплутал, в конце-концов отыскав камеры хранения. И спустя пару минут стал значительно богаче. На сколько именно — пересчитывать не стал. Но пачка была довольно пухлой.

Покупка билета без очереди не представляет особой проблемы для уроженца бывшего Советского Союза — постоять у касс, посмотреть на лица «возле», выбрать нужное, показать несколько купюр и шепнуть «куда» и «когда». В Москву, немедленно. Через несколько минут я зарегистрировался на рейс, став счастливым обладателем места у сортира по цене первого класса. Вылет ожидался через четыре с половиной часа. Меня это устраивало.

Пятница. Утро, 07.20

Сверившись с часами и табло я убедился, что до начала посадки остается почти два часа. Неотложное сделано. Может пожрать? Пройдя мимо череды закусочных я увидел те же толпы нервных туристов сбивающиеся очереди устрашающих размеров. Пожалуй, продлю диету. Кстати говоря последние пять дней с беготней и нервотрепкой заставили скинуть около десяти килограммов. У моей знакомой был похожий способ — много пить и трахаться. И мало спать. Я трахался на свой лад, остальное — совпадало.

Вокруг все куда-то спешили. Нервозность, всеобщая тревожность, бессмысленная суета. Мужчины были агрессивны, женщины — взвинчены, дети — капризны. Атмосфера давила, начиная пропитывать. И я дезертировал.

Купив в автомате чашку кофе я с облегчением выбрался на улицу. Снаружи было почти безлюдно — те же двое распаренных военных при касках и автоматах, к которым присоединился истекающий потом гражданский служивый в синей, аэропортовской фуражке. За что тебя сюда мужик? Провинился?

Три измученных взгляда — на набирающей силу жаре гонор вояк размяк.

Тьфу на вас!

Я поискал взглядом — куда приткнуться? Лавок не было. Был пикап.

Подумав, я открыл дверь и уселся на пассажирское сиденье. И поставив кофе на панель, закурил. Что естественно вызвало новый приступ внимания охраны. Один, пересилив себя, подошел.

— Это ваша машина?

Ответ «моих друзей», унял бдительность — военный отвял.