Читаем Джим Джармуш. Стихи и музыка полностью

Я люблю вариации и повторы, это правда. За это высоко ценю и Баха с его вариациями, и Энди Уорхола. Повторения помогают придать фильму структуру. В «Патерсоне» мне хотелось показать, что каждый день – всего лишь вариация дня накануне. Близнецов моя героиня упоминает в начале фильма, они ей приснились. И я стал вставлять их во все сцены, куда только мог. Понимаете, не хотелось, чтобы в конце она объявляла: «Я беременна, у нас будут близнецы!» Поэтому действовал по-своему. Меня интересует любая синхронность. А еще такая особенность нашего восприятия: стоило мне отобрать бульдожку на роль Марвина, как я стал встречать бульдогов везде, буквально на каждом шагу. Они следят за мной! Что-то всплывает в разговоре, а потом вдруг преследует тебя повсюду. Кстати, близнецов в сценарии не было вовсе. Только упоминание о них. Но после этого они вдруг оказались в фильме.

Где вы отыскали атмосферный бар, в котором Патерсон каждый вечер пьет пиво?

С конца 1970-х один из моих ближайших друзей – Стив Бушеми. Лет двадцать назад он как режиссер снял фильм «Под сенью крон». Он весь был снят в этом баре, который на самом деле находится в Квинсе. Я умолял его отвести меня туда, и он согласился. Там все оказалось просто идеальным, как я и задумывал, – бар на отшибе, в старомодном духе.

А где и как нашли бульдога?

В сценарии был джек-рассел-терьер. Но я начал работать с собачьими тренерами. Один из них, отличный парень, брал собак из приюта и тренировал их. У него в этот момент не было джек-рассела, хотя он обещал мне достать одного через полтора месяца. И он сказал: «Не знаю, получится ли трюк с почтовым ящиком, но давай я попробую тебя убедить взять бульдога – у меня как раз есть отличная бульдожка. Во-первых, Адам Драйвер – здоровый парень, и никто в зале не поверит, что джек-рассел способен утянуть его не в ту сторону, куда он собирался идти. Бульдог вдвое больше, мускулистее, это будет правдоподобнее. Во-вторых, там у тебя гангстеры предупреждают Патерсона, что его собаку могут украсть. Так вот, бульдоги на черном рынке ценятся гораздо выше, чем джек-расселы, бульдога могут украсть с гораздо большей вероятностью. Итак, хочешь познакомиться с моим бульдогом?» И я сказал: «Да!» Нелли была потрясающей, я был под огромным впечатлением. Увы, она умерла через два месяца после окончания съемок.

Откуда обычно к вам приходит вдохновение для очередного фильма?

Откуда угодно! Как угодно, когда угодно… Это таинственный процесс, словами не передать. Я хожу с блокнотом, записываю всякое, смотрю по сторонам, а потом что-то начинается.

Как Патерсон с его тетрадкой!

Я не способен анализировать сам себя таким образом. Все персонажи во всех моих фильмах – части меня, я должен за ними ухаживать и думать о них… В каждом есть что-то, что я люблю. Из чего не следует, что я люблю себя. Вот вы статью пишете: эта статья – вы? Ваш автопортрет?

Многие тем не менее уже провозгласили «Патерсон» вашим самым личным фильмом…

С моим предыдущим фильмом «Выживут только любовники» была та же история – «Ага, это ваш самый личный фильм!» Да и со «Сломанными цветами» припоминаю что-то в этом роде. Они все личные. И все – нет. Не знаю, что еще тут можно сказать. Я плохо умею сравнивать мои фильмы друг с другом или в них копаться. Понятия не имею, что они значат. Следую за инстинктами, вот и все.

«Патерсон» – уже второй ваш фильм подряд о любви.

Да, это правда. Это портрет двух людей, которые не только любят друг друга, но и готовы безоговорочно принять друг друга такими, какие они есть. А не добиваться, чтобы партнер стал таким, каким они хотели бы его видеть. Для меня это чистейшая форма любви: принятие, даже если тебе не все нравится в близком. Принимай, а не суди. Буддийский подход. Я-то сам чаще сужу, никак с этим не справлюсь. Главное – не спрашивайте меня об американской политике, тут уж я бы развернулся…

Это удивительно гармоничная картина. А что для вас значит понятие «гармония»?

Гармония в музыке – сложная штука. Для одних ушей определенные сочетания тональностей и звуков звучат гармонично, для других – нет. Гармония субъективна. Я, знаете ли, буддист – конечно, не системный и убежденный, но занимаюсь тайчи и читаю много буддийской литературы… Понятие гармонии для меня связано с идеей, что все явления суть одно. Что бы это ни значило.

Перейти на страницу:

Все книги серии Кинотексты

Хроника чувств
Хроника чувств

Александр Клюге (род. 1932) — один из крупнейших режиссеров Нового немецкого кино 1970-х, автор фильмов «Прощание с прошлым», «Артисты под куполом цирка: беспомощны», «Патриотка» и других, вошедших в историю кино как образцы интеллектуальной авторской режиссуры. В Германии Клюге не меньше известен как телеведущий и литератор, автор множества книг и редкого творческого метода, позволяющего ему создавать масштабные коллажи из документов и фантазии, текстов и изображений. «Хроника чувств», вобравшая себя многое из того, что было написано А. Клюге на протяжении десятилетий, удостоена в 2003 году самой престижной немецкой литературной премии им. Георга Бюхнера. Это своеобразная альтернативная история, смонтированная из «Анны Карениной» и Хайдеггера, военных действий в Крыму и Наполеоновских войн, из великого и банального, трагического и смешного. Провокативная и захватывающая «Хроника чувств» становится воображаемой хроникой современности.На русском языке публикуется сокращенный авторизованный вариант.

Александр Клюге

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Герман. Интервью. Эссе. Сценарий
Герман. Интервью. Эссе. Сценарий

«Проверка на дорогах», «Двадцать дней без войны», «Мой друг Иван Лапшин», «Хрусталев, машину!» – эти фильмы, загадочные и мощные, складываются в феномен Алексея Германа. Его кинематограф – одно из самых значительных и наименее изученных явлений в мировом искусстве последнего полувека. Из многочасовых бесед с режиссером Антон Долин узнал если не все, то самое главное о происхождении мастера, его родителях, военном детстве, оттепельной юности и мытарствах в лабиринтах советской кинематографии. Он выяснил, как рождался новый киноязык, разобрался в том, кто такие на самом деле Лапшин и Хрусталев и чего ждать от пятой полнометражной картины Германа, работа над которой ведется уже больше десяти лет. Герои этой книги – не только сам Герман, но и многие другие: Константин Симонов и Филипп Ермаш, Ролан Быков и Андрей Миронов, Георгий Товстоногов и Евгений Шварц. Между фактом и байкой, мифом и историей, кино и литературой, эти рассказы – о памяти, времени и труде, который незаметно превращается в искусство. В книгу также включены эссе Антона Долина – своеобразный путеводитель по фильмам Германа. В приложении впервые публикуется сценарий Алексея Германа и Светланы Кармалиты, написанный по мотивам прозы Редьярда Киплинга.

Антон Владимирович Долин

Биографии и Мемуары

Похожие книги

11 мифов о Российской империи
11 мифов о Российской империи

Более ста лет назад была на белом свете такая страна, Российская империя. Страна, о которой мы знаем очень мало, а то, что знаем, — по большей части неверно. Долгие годы подлинная история России намеренно искажалась и очернялась. Нам рассказывали мифы о «страшном Третьем отделении» и «огромной неповоротливой бюрократии», о «забитом русском мужике», который каким-то образом умудрялся «кормить Европу», не отрываясь от «беспробудного русского пьянства», о «вековом русском рабстве», «русском воровстве» и «русской лени», о страшной «тюрьме народов», в которой если и было что-то хорошее, то исключительно «вопреки»…Лучшее оружие против мифов — правда. И в этой книге читатель найдет правду о великой стране своих предков — Российской империи.

Александр Азизович Музафаров

Документальная литература