Джим Хокинс на острове с сокровищами

Вновь последовал удар и Хокинс упал на пол, заизвивался как червяк и после некоторых мучений, смог в который раз встать на колени.

— Доктор, заклинаю вас! — канючил Джим, подползая к хохочущему уже вовсю, от такого нового, прежде невиданного, развлечения, Ливси. — Давайте с вами объединимся!

— Что ты тут несёшь, убогий? — спросил доктор и в третий раз ударом ноги отбросил Джима на прежнюю позицию пресмыкающегося. — С тобой? Зачем?! Что ты можешь и кому нужен? Ах Джим, Джим — ты совершенно ополоумел со всеми этими приключениями на тропических островах…

— Доктор… — проговорил Хокинс, снова становясь на колени и неспешно приближаясь к Ливси. — Вы, если отравите сквайра и его егерей — получите всю их долю. Себе. Одному! Сами подумайте: если егеря и Трелони убьют Смоллетта, стоит ли вам быть в этой странной компании, заодно? А если матросы шхуны, опасаясь что и от них станут избавляться — накинутся на вас или бросятся наутёк, что бы сообщить таможенным чиновникам о преступлении?

— Дурак! — резко осадил голосом, говорившего подростка, Ливси, но перестал бить. Складывалось ощущение что с него уже сошёл хмель и сейчас он вполне адекватно смотрит на жизнь. — Дурак! Да если бы я имел достаточно яда, для этой операции — неужели ты думаешь что я не избавился бы от братца ещё там, на острове? Я вернулся бы в Англию с кучей денег, оплакивая любимого мною, упокоившегося на краю света, сквайра Трелони и… Став его единственным наследником! Не считать же всех его бастардов, за таковых!

Джим таращился во все глаза, начиная понимать о чём говорит доктор и удивляясь что ранее не замечал некоторой лживой и наигранной суетливости и угодливости Ливси, при присутствующем сквайре.

— Я давно бы упокоил старшего братца там, далеко от родины и её судейских и следователей, и прибыл домой владельцем поместья и солидной суммы денег, которой мне хватило бы до конца моих дней! Но… Но яды достать не так просто, по крайней мере те что использую я, а брать первые попавшиеся, что могут сразу же навести на след того кто их преподнёс жертве — глупость величайшая! Я ещё в Англии, перед нашим отъездом, часть потратил на твоего знакомца, Чёрного Пса, что бы тот не навёл наших местных полисменов на какие раздумья никому не нужные… Кроме него была ещё пара человек, отправленных мною на тот свет по просьбе их родственников, за малую толику от наследства покойных. Всё! Запасы что мы тащили в форт на вершине острова, частично были потеряны при штурме, когда пару ваших идиотских дробин пробили тонкую перегородку моего ларца и к величайшему сожалению, почти на три четверти опустошили содержимое флаконов с ядом! Оставшегося хватит на одну порцию — совершенно точно, но всё остальное тобой предложенное — сильно под вопросом. Так то!

— Сквайр! — тут же нашёлся Джим. — Вы станете вместо брата хозяином поместья с титулом и владельцем денег, и…

— А его егеря? Меня они считают за приживалку, не более того и если брат будет отравлен, не дай Боже — они сразу поймут кто это проделал. Ну не моряки же Смоллетта, честное слово! Тогда всё: пыточная казнь или избиение, и привод в суд! Зачем мне такой идиотский вариант? Нет! Я получу свою и… Твою, Джим, долю! Вот так вот! А когда братец снова отправится за оставшимися суммами, на этот проклятущий остров — лучше подготовлюсь к этому: постараюсь заранее смайстрячить у знакомых художников поддельное завещание, с печатями и подписью брата, на моё имя. Сговорюсь с судьями и с удовольствием буду сопровождать сквайра Трелони в новом плавании. Потом безвременная утрата, похороны прямо там, на острове, что бы если кто что и проверял — тело уже успело несколько протухнуть или, что ещё лучше, утопление его в море, с привязанными ядрами в ногах!

Подросток с отчаянием с каждой секуной понимал, что в данной игре он не может ничего бросить на чашу весов, что бы склонить доктора Ливси на свою сторону: у доктора уже был чёткий план и видимо всё будет идти к тому что он скоро окажется выполнен.

Сейчас Ливси получит свою и долю Джима, а самого пленника Хокинса — станут страшно пытать, в надежде получить указания на тайники оставшиеся на острове, которых Джим и сам не знал…

Капитана Смоллетта и скорее всего, всех оставшихся его людей — скоро перебьют, как только покажутся очертания Англии. Джима, в бочке и с кляпом во рту — свезут на берег и всё. Конец.

Оставался лишь запасной план, на который Джим особо не надеялся, но всё же разрабатывал и его, прежде, до разговора с Ливси: Джойс и прочие егеря что за ним следили, немного ослабляли верёвки на ночь, что бы не натирали руки и ноги юнги, и сейчас Хокинс думал каким манёвром постараться их ослабить и совершенно развязаться.

Прежде он в этом не видел никакого смысла: зачем сбегать в открытом море, неизвестно где, с корабля? Можно утонуть или быть найденным вернувшейся «Эспаньолой» и получить что пострашнее плена в каморке, и верёвок на руки и ноги.