Джими Хендрикс. Предательство

Судья Рэмсделл выяснил, что "Эл полностью доверял Жени и обращался к ней за советами и рекомендациями" и что "Жени была привлечена к обсуждению возможности использования наследства" и что "доля наследства, получаемая Жени оказалась неестественно большой". В то время как эти факты были "достаточны, чтобы предположить неподобающее влияние с её стороны" суд выяснил, что Леон не обладает убедительными доказательствами. Поступки Леона — включая его бегство из реабилитационной программы, несмотря на свои обещания пройти её полностью, и его "неспособность обращаться с денежными массами" — показали, что его доля в завещании была бы "растрачена" и были, как решил суд, достаточны для его отца, чтобы лишить его наследства. Но в суде также выяснилось, что Жени и Роберт нарушали свои обязательства перед бенефициариями и что их следовало сместить с должности распоряжающихся имуществом на началах доверительной собственности.

В частности, после "рассмотрения и разбирательства представленных юридических документов" среди прочих тридцати пяти страниц решения, вынесенного судьёй Рэмсделлом, он определил следующие:

• В ходе судебного разбирательства обнаружилось, что у истца [Леона Хендрикса] не оказалось достаточно оснований, чтобы обосновать, что у Эла Хендрикса не хватило завещательного объёма, чтобы ввести его в своё завещание, составленное после 1996 года

• Столкновение интересов привело к разногласию по поводу того, преследовали ли юристы, составляющие завещание Эла, интересы самого Эла. При подробном рассмотрении имеющегося материала, у нас не было возможности обнаружить, что это утверждение подтверждается очевидными фактами

• Леону Хендриксу и его детям не удалось доказать нам существования чрезмерного влияния в высшей степени ясными, обоснованными и убедительными фактами. По этой причине их требования приходится отклонить

• Суд вынес решение сместить Жени и Роберта Хендриксов с поста доверительного собственника в фондах Дианы Хендрикс–Тифел, Линды Джинка и семьи Хэтчер. Также суд обязал Жени и Роберта выплатить гонорар адвокатам вышеуказанных бенефициариев, а также погасить издержки, связанные с процессом расследования и выплатить оговоренную сумму в качестве долга банку штата Вашингтон как сораспорядителя. Эти суммы возникли вследствие халатного отношения Жени и Роберта Хендриксов к своим должностным инструкциям и должны быть ими покрыты

• Требование сместить Жени с поста единоличного представителя завещания Элла отклонено как не вызывающее сомнений. Суд считает несвоевременным требование сместить её с данного поста. Однако суд удерживает за собой право в будущем пересмотреть решение по этому пункту. Жени и Роберт также вменяется в обязанность обосновать свои ежемесячные доходы и займы, а излишки должны быть законным образом возвращены компании Experience Hendrix

В ходе судебного разбирательства выяснилось, что всемирная компания Sony/ATV, которая управляла авторскими правами на песни Джими, ссудила Жени и компании Экспириенс–Хендрикс два с половиной миллиона долларов на судебные расходы. Такая любезность удивила многих в звукозаписывающей индустрии, которые посчитали это некрасивым, что Sony/ATV приняла одну из сторон в процессе, названном в репортажах из здания суда "рок–процессом века". В итоге, эта значительная сумма оказалась взятой из заработанных на музыкальном материале Хендрикса денег и потраченной на попытку нанести поражение брату Джими, которого так любил он, и защитить Жени, которую он едва знал.

— Это какое–то чудовищное недоразумение, — суммировал общее мнение сиэтловский студент юридического факультета. — Этот суд не имеет ничего общего ни с Джими, ни с тем, о чём он мечтал. Думаю, именно такого позора он и хотел избежать, тогда, 18 сентября 1970 года.

Мёртвыми рок–звёзды стоят дороже

Все эти годы, прошедшие после смерти Джими, шли постоянные споры между правообладателями на его песни, споры между противоборствующими группами, пытающимися удержать эти права, у себя в разных странах. А Жени, она истратила на адвокатов денег значительно больше, чем за всё время получили музыканты.

Один юрист из Сиэтла, кто знал, сколько сил вложил Лео Брантон в это дело, выразил своё удивление в разговоре со мной, что в процессе не было упомянуто даже его имя.

— Я хорошо знаю, — начал он, — что вопреки самому отвратительному судебному процессу 90–х, Лео Брантон продолжал помогать Элу Хендриксу в различных более поздних тяжбах и в попытках возвратить оставшуюся интеллектуальную собственность.

Когда я в свою очередь выразила удивление по поводу помощи Брантона Жени, ведь я знала, что она публично и в частных беседах отзывалась о нём в очень оскорбительных тонах, он усмехнулся и добавил:

— Жени даже послала Брандону письмо, принося ему свои извинения.