Джин с ЧАЭС

Велес свалился в одной из комнат и принялся пугать стену громким храпом. На базе по-прежнему кипела работа. Третий этаж был практически закончен и часть людей, уже занималась монтажом лестницы в одной из лифтовых шахт. Ещё несколько человек, вместе с Лизой, спустились на четвёртый уровень - они занялись освещением. Большинство материалов были израсходованы, и до получения нового груза им придётся приостановить работу. Кроме того, значительная часть инструмента так же пришла в негодность. Первые пролёты лестницы, в виду отсутствия материала, решили соорудить из стеллажей, размещавшихся в комнате третьего этажа рядом с лифтом. Бой прошедший там месяц назад, уничтожил большую их часть, но кое-что ещё можно было использовать. Металлические стеллажи резали в два плазменных аппарата. По началу их было четыре, но один сломался непонятно почему и исправить его никто не сумел, а во втором расплавилось несколько мелких, но не доступных здесь деталей. В наборе, прилагающемся к резакам как набор запасных частей на все случаи любых поломок, эти детали не числились, так как считались не сгораемыми. Отчего они всё ж таки сгорели, никто понятия не имел. Может оттого что именно этот резак на днях использовали, что бы сварить суп (консервы хорошо, но когда постоянно, совсем противно), а может, сгорел, потому что бракованный был, непонятно…

Роман как раз закончил наносить разметку на стеллаж, который предстояло располосовать на куски, когда его окликнул Лом. Жестом попросил отойти в сторонку.

-Гуня пропал.

-Когда? – Роман попытался припомнить бойца Гуню. Высокий, крепкий, гундосит немного, в основном, когда волнуется. Парень казался вполне надёжным. Косяков за ним он не помнил.    

-Не знаю. С утра его никто не видел. На базе его нет. 

-Гоп, Дакота бросай работу, броню одевайте. – Повернулся к Лому. – Найди Койота.

-Что случилось? – Спросил Гоп, стягивая рубашку и ей же стирая с торса, лица пот и пыль.

-Идём наверх. – Роман мрачно закончил. – Мудак решил ночью один погулять. Идём снимать с трупа броню и оружие, пока оно не попало не в те руки. Шевелитесь, жду у выхода.

Парня нашли довольно быстро. Он не успел отойти далеко от входа. Метрах в десяти лежал. Лицом вниз, череп проломлен, мозги наружу. А рядом лежал изрешечённый пулями скрюченный труп кровососа. Одна из лап твари покоилась на плече парня, и на окровавленных когтистых пальцах ещё можно было увидеть кусочки мозга.

-Нахрен он один-то попёрся? – Проворчал Лом, помогая Гопу и Дакоте снимать с трупа части брони. – И зачем вообще попёрся.

-Зона. – Буркнул Роман, стоя поодаль с оружием на изготовку, напряжённо всматриваясь в тихое и удивительно тёплое осеннее утро Зоны. – Тут у всех крыша едет. 

Койот, державший на прицеле другой сектор пространства, согласно кивнул. Только его согласие с утверждением Романа, никак не было связано с покойным. Он чувствовал знакомый аромат в утреннем воздухе. Вчера, когда Араб прибыл, он его тоже чувствовал. И сейчас он счёл за лучшее промолчать. Когда сходит с ума кто-то вроде Гуни, в этом нет ничего особенного или вообще хоть чем-то важного. Таких как Гуня сотни. Но когда сумасшествие касается таких, как Араб – тут лучше молчать и желательно вообще не вспоминать.

Гуня проснулся, потому что выспался. Рыгнул он тоже не просто так – недавно он плотно покушал преотличнейшим супом. Кто бы мог подумать, что если струю яркого пламени резака направить под нужным углом в бетонный пол, а рядом поставить металлический отражатель – получится наикрутейшая практически даже печка! Парни вот подумали и заварганили супчик. А он нашёл в грудах барахла, раскиданного по всей базе, приправы.

Гуня протёр глаза, погладил живот рукой и потянулся сладко. Ещё поспать или топать вкалывать? Ответ был очевиден, но поспать ещё ему не дали. В комнату вошли трое. И Гуня мгновенно подскочил на ноги. В присутствии Араба лежать, притворяясь шлангом, опасно для здоровья - могут пулю в лоб загнать. Что б не мучился, угрызениями совести, вызванными неуважительным отношением к начальству.

-Надевай броню, оружие возьми. Будешь сопровождать меня. Жду тебя у выхода.

-О’кей босс. – Гуня постарался придать голосу не бывалую радость от той чести, какой его удостоили. И даже важно кивнул, пытаясь сиять глазами от счастья. Когда Араб ушёл он от души выматерился и стал одевать броню, терзаемый совсем не добрыми предчувствиями.