Джина (СИ)

— Она делает обмен телами. — Голос Джины заглушил бормотание чародейки. Андрею подумалось, что Джина специально отвлекла его, чтобы он не запомнил слова заклинания. Это же магия, а не игрушка. — За свою жизнь она это делала очень часто. Именно так Одджит дожила до наших дней. В последнем теле застряла надолго, так как нужна была магическая энергия, которой был заряжен кувшин. Поэтому она тебя и обхаживала…

Чародейка замолчала, залпом осушила бокал и рухнула на пол вместе со стулом. Несколько секунд не происходило ничего, после чего изо рта рабыни и госпожи вылетели белые сгустки, похожие на облака пара. Сгусток изо рта Одджит залетел в рот рабыни, а сгусток из тела Мазики всосала в себя чародейка.

Грудь рабыни стала подниматься вверх и опадать. Её веки затрепетали, и она приподнялась на локтях, осматривая себя.

— Получилось, — Одджит в теле Мазики поднялась, взяла со стола тол-стую книжку, закрыла её и сунула себе под мышку. Опрометью бросилась прочь из покоев, с грохотом захлопнув дверь. Через минуту дверь открылась. Андрей подумал, что чародейка в спешке забыла какую-то важную для неё вещь и вернулась за ней, но в покои вошел царь. На Ахома было страшно смотреть: голова разбита, слипшиеся, красные от крови волосы свисают паклями; правый глаз болтается на кровавой ниточке, кровь из глазницы заливает пол-лица, кровь сочится и сквозь пластины доспехов. Некогда богато украшенные доспехи царя были изрядно пробиты во многих местах и помяты. Глядя на него, можно было подумать, что именно так выглядит человек, попавший под несущийся на полной скорости самосвал. Царь сильно прихрамывал на левую ногу и при ходьбе опирался на меч в ножнах, как на трость. Шаркая, он шел по зале, оставляя за собой кровавые следы. В тот самый момент рабыня в теле Одджит зашевелилась. Она приподнялась на локтях, беззвучно выругалась на своем языке. Заметив царя, вскочила, подбежала к нему и упала на колени, низко склонив голову.

— Зачем ты мне злом за добро отплатила, а? — Ахом вынул меч из но-жен.

— Я не понимаю вас, великий царь.

— Вместо того, чтобы сделать мою армию неуязвимой, ты наслала проклятие на неё! — Царь обхватил двумя руками рукоятку меча и поднял меч над головой.

— Я всего лишь рабыня, — не поднимая головы, произнесла Мазика. — Не умею насылать проклятия. Это умеет только Одджит.

— Одджит, как смеешь ты издеваться надо мной? Ты не боишься смер-ти?

Рабыня вдруг посмотрела на свои руки, на платье. Потом начала хлопать ладонями по своему телу, будто пытаясь сбить с него пламя.

— Нет! — закричала она, вскакивая и подбегая к зеркалу. Когда она посмотрела на своё отражение, лицо её перекосила гримаса ужаса. — Нет! Нет!.. Одджит заколдовала меня…

Мазика обернулась, чтобы посмотреть на царя, но тот уже стоял рядом с ней. Взмахнув мечом, он отсёк рабыне голову. Кровь забрызгала зеркало, пол, потолок, пока голова летела с плеч. Когда голова и обезглавленное тело упали на пол с глухим стуком, царь кинул взгляд на графин с вином, стоящий на подносе.

— Проклятая пьяница, — подойдя к пуфику, Ахом разбил мечом графин, искромсал поднос, разрубил в щепки пуфик. В тот самый момент за окном раздался хлопок. Оконное стекло разлетелось на тысячи осколков, а верхняя часть головы царя и его мозги растеклись по стене. Из обмякшей царской руки со звоном на пол упал окровавленный меч, после чего рухнуло тело. В тот самый момент через окно в покои бывшей чародейки убитого царя стали заскакивать воины Кэнти Лучезарного с причудливыми ружьями в руках. Они быстро разбегались по покоям, убивая всех, кто встречался у них на пути, хватая всё, что считали более-менее ценным. Один из них остановился у столика, за которым работала Одджит, двумя пальцами взял с него кувшинчик с заточенной в нем душой Джины, рассмотрел кувшин на свет, ухмыльнулся и положил его в кожаный мешочек, привязанный черными тесёмками к широкому ремню.

В тот же момент Одджит в теле рабыни, бегущая по плохо освещенному подземному тоннелю, всё ещё держащая толстую книгу под мышкой, резко остановилась, хлопнула себя свободной рукой по лбу.

— Вот я дура-то! Сосуд с душой Джины забыла! И что теперь делать?.. Ладно, потом за ним вернусь, когда всё уляжется.

И она побежала дальше, навстречу маленькому проблеску яркого света на другом конце тоннеля.

— И всё-таки, зачем ей этот кувшинчик? — Вопрос сорвался с губ Андрея сам по себе, некстати. Он не хотел его задавать, просто подумал об этом. — Ей нужна была твоя душа?

— Нет, — ответила Джина. — На мою душу ей, как ты любишь говорить, насрать. Кувшин — ценный артефакт, под завязку заряженный энергией, без которой не получится никакое нормальное колдовство. Кувшин никогда не разрядится, так как сам может заряжаться. Книга Знаний в руках Одджит — просто книга. А вот в сочетании с источником энергии, типа кувшина, она становится волшебной и с помощью неё можно творить настоящие чудеса.

— А как она умудрялась менять тела? Ей кто-то из других колдунов помогал, да?