Джинкс

Внезапно тварь выбросила вперед лапу и сцапала девочку за лодыжку. Эльфвина закричала, лапа потянула ее к земле. Ривен, занося топор, бросился к твари. Джинкс, схватив Эльфвину за руку, рванул ее в сторону. И, внимательно осмотрев ногу упавшей Эльфвины, убедился, что та цела, – к тому же осмотр позволил ему отвлечься от чавкающих ударов топора в темноте. Девочка, дрожа, поднялась на ноги.

– Хватит, Ривен, – сказала она. – Прошу тебя. Он наверняка уже мертв.

Взяв у Джинкса факел, она подошла к лежавшему на земле чудищу.

– Это медвелак, верно? Уж не Топтыган ли?

– А рога-то откуда? – спросил Ривен. – Разве у медведей бывают рога?

– Нет… может быть, это огр? Джинкс, иди, взгляни.

– Не хочу, – сказал Джинкс. Его подташнивало. – Думаю, нам лучше уйти.

– Но мы уже вне опасности, – удивился Ривен. – Сторожка…

– Хочешь, оставайся в ней, – сказал Джинкс. – А мы уходим.

– Я без Ривена не пойду, – сказала Эльфвина.

– Ну и ладно, – сказал Ривен. – Я только вещи заберу.

Он осмотрел окровавленный топор, улыбнулся и протянул его Джинксу.

– Похоже, я с ним понемногу осваиваюсь.

* * *

Они продвигались по темной тропе. Джинкс зажег факел достаточно яркий, чтобы освещать ее обочины, и надеялся, что огонь отпугнет волколаков и медведей.

– Почему ты нагнала нас? – спросил он.

– Чтобы уговорить вас обоих не ходить к Костоправу, – ответила Эльфвина.

– Меня нелегко отговорить от задуманного, прекрасная дева, – сказал Ривен.

Джинкс не мог отделаться от мысли о чавкающих звуках еще долго после того, как убитый медвелак – или кем он там был? – остался далеко позади. Да, хоть Ривен и дружелюбен, и неизменно весел, однако отговорить его от чего бы то ни было – дело не из легких.

– Просто я подумала… – Эльфвина запнулась. – Вы же видели, какова моя бабушка. Ей нравится… забавляться с людьми. Думаю, она отправила вас к Костоправу, желая посмотреть, что он с вами сделает. А мне это особенно забавным не кажется.

– Меня она не отправляла, – заявил Ривен. – Я сам пошел.

– А я всего лишь хочу услышать, что он скажет о моей магии, – добавил Джинкс.

– Но что, если ему и сказать-то нечего? Бабушке моей верить нельзя. А Симон говорил, что тебе следует держаться от Костоправа подальше.

– Просто Симон знает – Костоправ может объяснить мне, что он со мной сделал.

– Это ты бабушкиных сказок наслушался! – сказала Эльфвина. – А он через соломинку высосет из вас души и сделает из ваших глаз бусы. Двое мужчин с Калликомской прогалины однажды пошли к Костоправу, чтобы продать ему масло, и никто их больше не видел. По ночам он пробирается на прогалины и крадет младенцев из колыбелей.

– А мысли его полны кровавых ножей, – добавил Ривен.

– Что? – изумилась Эльфвина.

– Джинкс умеет видеть мысли людей.

– Ты правда умеешь?

– Нет, – ответил Джинкс. Ничем этот Ривен не лучше Эльфвины, что ему ни скажи – все разболтает.

Впрочем, Джинкс тут же ощутил неловкость, вспомнив, что сам он наболтал Софии, когда поругался с Симоном.

– Раньше умел.

И он рассказал Эльфвине о том, как видел цвета человеческих мыслей.

Она остановилась посреди тропы.

– Ты хочешь сказать, что умел по-настоящему читать мысли людей? Не диво, что Симон отнял у тебя эту способность. Быть может, он спас твою жизнь.

Джинкс покачал головой – ничего-то она не поняла.

– Нет, не спас. Это было ужасно. Как будто меня убивали.

– Если ты мог читать мысли людей, им-то как раз и хотелось убить тебя. Ты же был угрозой для общества. Уж поверь, я в этом разбираюсь, – и Эльфвина вроде как задумалась, но ненадолго. – Хотя убить тебя, как мне кажется, было бы очень непросто.

– Я не читал людские мысли. Понимаешь, то, что происходит в голове человека, создает вокруг него подобие облака, и это облако – цветное.

Пошли дальше. Поднялся ветер, он сдувал пламя факела на сторону. Над головами путников потрескивали ветви.

– Как же он забрал твою силу? – спросила Эльфвина.

– Сотворил заклинание и засунул ее в бутылку.

– А ты не смог бы достать ее из бутылки? – спросил Ривен.

– Бутылку он куда-то спрятал. Да и найди я ее, что я буду с ней делать? Вытащу пробку и выпью содержимое?

– Послушай, а ты не можешь просто научиться магии заново? Твоей прежней магии, а? – спросила Эльфвина.

– Кто ее знает, – сказал Джинкс. – Понимаешь, она не похожа на то, что можно выучить. Это, скорее, еще одно чувство – шестое.

Он вспомнил о силе, открытой им совсем недавно, той, которую он черпал из Урвальда. Неудивительно, что ему не удавалось творить магию в доме Симона, – толстые каменные стены отсекали его от леса. Но здесь Джинкс ощущал колоссальное присутствие Урвальда. Он чувствовал, что способен поднять на воздух целый дом, запалить огонь, который достанет до самого неба.

И в то же время чувствовал, что не может. Потому что сила эта принадлежала Урвальду. А Джинкс вовсе не был уверен, что Урвальду понравится поднимать дома. Что же касается огня до небес, он попросту знал – лес такого не одобрит.

– Поведай, госпожа моя, а разве твоя бабушка не ждет, что ты вернешься? – спросил Ривен.

– Нет, я сказала ей, что возвращаюсь на Калликомскую прогалину, – ответила Эльфвина.