Джинн и Королева-кобра

Миссис Гонт на мгновение притихла.

— Хочешь, объясню? — продолжила доктор Сахерторт. — На самом деле это ясно как день ты чувствуешь себя виноватой за то, что вынуждена их скоро покинуть. Ведь ты станешь следующей Синей джинн. Верно?

— Ты об этом знаешь?

— Конечно. Мне сказала тетя Фелиция. А она узнала от Эдвиги-странницы. Они — старые друзья.

— Понятно…

Испокон веков Синяя джинн Вавилона — женщина, и сильнее ее никого в мире джинн нет. Она обязана быть равнодушной к Добру и Злу, поскольку должна вершить между ними справедливый суд. Миссис Гонт дала тайную клятву: она согласилась сменить Айшу, нынешнюю Синюю джинн, после ее смерти, чтобы совсем старая, одряхлевшая Айша, которая на самом деле была ее собственной матерью, не вздумала сделать своей преемницей Филиппу. За необыкновенное могущество все Синие джинн всегда платили ужасную цену: им приходилось поступаться семейными и дружескими связями и жить, руководствуясь лишь холодными правилами Логики. Без любви.

— Тебе кажется, что, будь они непослушны, тебе было бы легче с ними расстаться? — Доктор Сахерторт покачала головой. — Пойми, Лейла, милая, дети ничем не больны, это у тебя болит душа. Потому что ты знаешь, как будешь тосковать по своим детям, как тяжела будет разлука. — Она помолчала. — Ведь я права?

— Да. Ты права. — Миссис Гонт глубоко вздохнула. — Но что я могу поделать, Дженни? Я же дала слово. У меня не было выбора. Я поклялась Айше, что, когда она уйдет в иной мир, я приду ей на смену и стану следующей Синей джинн. И произойдет это совсем скоро. Через несколько дней. — Миссис Гонт закусила губу. — Что же я скажу им, Дженни? Что я скажу Джону и Филиппе?

— Ты просишь совета?

— Конечно.

— Скажи им то, что сама Айша когда-то сказала тебе и Нимроду. Когда уходила, чтобы стать Синей джинн. Ты ведь справилась с этой утратой, Лейла? Справятся и они. Просто повтори слова своей матери. И если твои дети хотя бы наполовину такие расчудесные, вдумчивые и понимающие, как ты описываешь, они тебя не осудят. Поверь.

В то утро, когда в своем берлинском особняке скончалась Айша, миссис Гонт поднялась к детям и обнаружила, что они сидят по своим комнатам и читают. Ну, Филиппа еще ладно, но чтобы Джон схватился за книгу с самого утра? Миссис Гонт даже решила пощупать его лоб: не упала ли температура, поскольку у джинн температура во время болезни не поднимается, а, наоборот, падает. Нет, кажется, горячий. Значит, температура нормальная. И все же поведение Джона так насторожило миссис Гонт, что она сунула ему термометр под язык. Все в порядке: 39,6, что на три градуса выше температуры здорового человека и абсолютно нормально для здорового джинн.

— Что-нибудь случилось? — спросил Джон-2.

— Вроде нет, — задумчиво сказала миссис Гонт. — Во всяком случае, с тобой.

— Со мной? — удивился Джон-2. — Я прекрасно себя чувствую.

— Надеюсь, дорогой… Просто ты чересчур послушный… — Она пожала плечами. — Вот и все.

Тут в комнату вошла Филиппа-2. Она теперь повадилась по утрам проверять, нет ли у мамы для нее поручений. Мило улыбнувшись, девочка села на краешек стула. Воплощенная скромность: руки на коленочках, ножки вместе, спинка точно струнка. В точности так, как просит мать. Она даже надела платье, хотя обычно миссис Гонт не удавалось убедить Филиппу сменить джинсы на девичью одежду.

— Вы оба какие-то… ручные, — растерянно продолжала миссис Гонт. — Ну вот, смотри, как ты сидишь, Филиппа. Ты же всегда сутулишься, а сейчас нет. И платье тебя обычно надеть не заставишь. И Джон вдруг перестал пялиться в телевизор и начал читать книги. Все это как-то… неестественно.

— Но, мама, ты же всегда просишь меня не сутулиться, — возразила Филиппа-2.

— И всегда говоришь, что я должен больше читать и меньше смотреть телевизор, — добавил Джон-2. — Ну вот, я так и делаю.

— Да, дорогой. Ты прав. — Миссис Гонт присела на край кровати. Ей все еще было невдомек, что перед ней не ее родные дети, а лишь совершенные копии Джона и Филиппы. — Странно сетовать на то, что вы вдруг стали неукоснительно выполнять все мои просьбы и требования… Конечно странно… Но я как-то… привыкла к тому, что вы ведете себя несколько хуже, чем сейчас…

— Давай уточним, — сказала Филиппа-2. — Ты хочешь, чтобы мы плохо себя вели?

— Нет. — Миссис Гонт смущенно улыбнулась. — Этого я не говорила. Но я не хочу, чтобы вы вдруг переменились до неузнаваемости. Не хочу, чтобы вы утратили свое «я».