Джинн из консервной банки

Он положил руку на ее колено; сердце Ольги бешено заколотилось, закружилась голова.

– Поехали ко мне, сейчас, прямо сейчас, – предложила она, сама поражаясь своей смелости.

Внезапный приступ вожделения заставил ее потерять рассудок.

Игорь удивился:

– Прямо к тебе?

– Да, – прошептала она.

Ей хотелось, чтобы он видел с кем имеет дело. Она забыла, что он был на вернисаже и вполне отдает себе отчет, что Ольга едва ли не первая дама в городе.

– Да, – прошептала она, – ко мне, прямо сейчас, скорей.

Он молчал. Ольга решила его поддразнить.

– Я француженка, – сказала она с ядовитым прищуром. – Этого ты боишься? Боишься неожиданностей в сексе?

Он усмехнулся:

– Для зрелого мужчины в сексе существует лишь одна неожиданность – звонок в дверь.

Ольга отмахнулась:

– Муж уехал, ты уже знаешь. В доме нет никого, прислугу я отпустила.

Он задумался и после длинной паузы спросил:

– А ты уверена, что за домом не присматривают?

– Уверена. Мой муж слишком жадный. Он трясется над каждой копейкой. К тому же, он всем удобен и потому никого не боится. Голову на отсечение дам, что за домом никто не присматривает.

Несмотря на то, что она говорила твердо, Игорь выразил опасение:

– Но дом стоит на очень открытом месте. Мне будет трудно проникнуть туда незамеченным. С дороги кто-нибудь случайно увидит нас и донесет твоему мужу. Ты забыла, его знают все в этом городе. Я забочусь не о себе, мне не страшен гнев твоего мужа, но у тебя могут быть проблемы.

Ольга отхлебнула из бокала вина и отважно воскликнула:

– Пойдем скорей! Я так хочу! Я жажду риска! Или ты боишься?

Глаза ее горели диким огнем, румянец пылал на нежных щеках. Игорь залюбовался Ольгой.

– Боишься? – подзадоривая его, повторила она. – Боишься?

Он криво усмехнулся:

– Я уже сказал: если и боюсь, то только за тебя, за твою репутацию.

– Что ж, похвально, – рассмеялась она, хватая его за руку и вытягивая из-за стола.

Когда кабриолет подъехал к дому, Ольгу охватил легкий озноб. Это был страх, но страх, смешанный с яростным приступом вожделения.

– Черт, до чего же ярко светит луна, – шепотом выругалась она и посмотрела на Игоря.

В свете луны он был мучительно красив. У Ольги мелькнула шальная мысль отдаться ему прямо здесь, сейчас, в машине.

Он понял ее и покачал головой:

– Не стоит.

– Сердце и разум имеют совещательный голос, решающий остается за телом, – прошептала она.

– Но это опасно.

– Я сошла с ума. Сошла с ума. Ты потрясающе красив.

– Ты тоже, но я несу ответственность за тебя и не могу себе все позволить.

– А я могу, – она припала к его губам длинным и сладким поцелуем.

Ей и раньше доводилось заводить интрижки, но головы при этом она не теряла. Ее руки скользили по его груди, отыскивая пуговицы плаща. В конце концов Игорь взмолился:

– Ольга, это опасно, подумай о себе.

Она сдалась:

– Хорошо. Быстро поднимайся по ступеням к дому и жди меня на площадке, а я загоню автомобиль в гараж.

Игорь ловко перепрыгнул через ограду и рысью – через три ступеньки – помчался к окруженной кудрявыми кустиками площадке. В свете луны его высокая крепкая фигура выглядела еще более внушительно.

Через несколько минут Ольга, позвякивая ключами, подошла к двери. Площадка была пуста. Это ее удивило.

– Эй! Ты где? – окликнула она его испуганным шепотом.

Его силуэт отделился от самшитов.

– Давай быстрей, – скомандовала Ольга. – Когда открывается дверь, свет включается автоматически. Мы будем как на витрине.

Игорь в точности выполнил ее указание, поразив Ольгу своей ловкостью.

– Да-а, с точки зрения ревнивого мужа дворец привязан к местности идеально, – рассмеялся он, входя в холл и падая на диван.

– Я никогда раньше над этим не задумывалась, но теперь вижу, что ты прав, – согласилась Ольга, поспешно задергивая шторы. – Знаешь, мне здесь не нравится, пошли наверх.

– А что там? – заинтересовался он.

Она рывком стянула с себя блузку, обнажив полные красивые груди:

– Спальня.

Игорь остолбенел:

– Ого! Конечно пойдем…

Он взял ее дерзко, порывисто. У Ольги захватило дух от ожесточенной силы его желания. Дыхания их смешивались, губы сливались в бесконечных жадных поцелуях.

Это было дикое, ошеломляющее грубостью и цинизмом, почти животное соитие, но оно было полно неистового вожделения и принесло обоим необыкновенное наслаждение, порой невыносимое, порой даже мучительное.

Когда мощная волна страсти откатила назад, выбросив их, выдохшихся и опустошенных на берег реальности, Игорь обессилено откинулся на подушку и прошептал:

– У меня никогда еще не было такой женщины. Поклянись, что не бросишь меня.

– Я замужем, мой мальчик, – напомнила она с грустной усмешкой.

Он задавил ее в объятиях:

– Я ни за что не соглашусь потерять тебя. Слышишь, теперь уже точно.

– Осторожно, а то сейчас прозвучит «бис», – рассмеялась Ольга.

– Вот уж чем меня не испугаешь.

Ольга вдруг освободилась от объятий, внимательно на него посмотрела и спросила:

– Тебе не кажется, что я сдалась слишком быстро? Смотри, не загордись.

Игорь усмехнулся:

– Я уже в том возрасте, когда пора бы понимать: если женщина быстро сдалась мужчине, это не его заслуга, а всех тех, которые были у неё до него.