Джинн из консервной банки

– Почему? Объясни.

– Не могу и все. И без всяких объяснений.

– Это не ответ.

В голосе Игоря послышалась угроза. Ольга испугалась, что несколько перестаралась. Она поняла, что теперь необходимо выставить достаточно вескую причину, иначе он обидится.

– Я уезжаю из города по делам, но через день вернусь. Мы с Мариной поедем на побережье, проверим в порядке ли наша дача.

– А-а, – успокоился он. – Значит встретимся через три дня?

– Конечно, дорогой. Ну, иди, а то твоя кузина явно ревнует.

– Ерунда, это неважно. Кстати, а как поживает мой спаситель?

– Ты имеешь ввиду Георгия?

– Да.

Ольга лукаво улыбнулась:

– О, это еще тот хитрец. Чтобы не давать отцу объяснений по поводу своей странной внешности, он позвонил то ли из Киева, то ли из Харькова и сообщил, что задерживается. Знаешь, я не волнуюсь за него. Раз он не вложил меня до сих пор, значит я с ним договорюсь. Он и сам понимает, что Павел не слишком поверит ему. Георгий явно меня не любит, всем это очевидно.

– Тогда я спокоен за тебя.

Заметив на себе любопытные взгляды прохожих, Ольга заспешила:

– Прощай, дорогой, негоже нам на виду у всех долго стоять, вот это опасно.

– Значит можно считать, что я приглашен? – уточнил Игорь. – Встретимся через три дня?

– Естественно, – небрежно бросила Ольга и, грациозно повернувшись на каблучках, устремилась к кабриолету.

В изысканном дорогом наряде она была очень эффектна и с удовольствием замечала, что прохожие отдают свое внимание ей, а не юной Регине.

Глава 14

Проводив одновременно и восхищенным, и злобным взглядом Ольгу, Регина прошипела:

– Значит ты дурачил меня. Она не такая старая, как ты мне втюхивал.

– Перестань, глупая, неужели ты будешь ревновать к этой старухе? – рассердился Игорь. – Она же ногтя твоего не стоит.

– Почему же? Я видела как на нее мужики пялятся. Я просто жалкой шкворкой себя почувствовала рядом с этой расфуфыренной французской мадам.

– Ерунда. Стоит снять с нее дорогие шмотки и от ее шика останется пшик.

– Сразу видно, что ты неоднократно эти шмотки снимал, – со слезами крикнула Регина и, оттолкнув Игоря, побежала прочь от лотков.

Он опешил:

– Куда ты?

– Не твое дело!

– Регина, куда ты?

– Домой!

– А день рождения?

– Иди один!

Игорь пришел в ярость:

– Черт! Сумасшедшая дура! Дикарка! Идиотка! Осел, что связался с тобой?!

Она слишком часто доводила его до бешенства, он начал терять над собой контроль, теперь же орал свои ругательства во весь голос, не замечая изумления прохожих.

Регина, не оглядываясь, стремительно удалялась.

– Погибель моя, ты дома? – сердито крикнул Игорь и изо всех сил хлопнул входной дверью. – Черт! Что за напасть?!

Он прошел в комнату и увидел на диване свернувшуюся калачиком Регину.

– Вот ты где! – обрадовался он. – Слава богу! Собирался тебя искать!

– Не ори.

– А что же ты не откликаешься?

– Зачем ты вернулся?

Он развел руками:

– Не идти же мне одному?

– Почему же?

В голосе Регины соединились слезы, обида и ехидство.

– Не понял, – с угрозой воскликнул Игорь. – Ты что дурочку валяешь?

– Это ты под дурачка косишь! – неистово закричала она и разразилась горькими рыданиями.

Игорь вздохнул и присел рядом с девушкой. Попытался погладить ее по золотистым волосам, но она отпрянула в сторону и с ненавистью прошипела:

– Иди к своей француженке.

Он в сердцах хлопнул себя по колену и завопил:

– Опять двадцать пять! Сколько раз тебе повторять, что если с этой старушки снять дорогие шмотки, то она и ногтя твоего не будет стоить!

– Не надо меня успокаивать, я тоже не слепая, видела как она держится. Не идет, а несет себя, словно королева. А я если и напялю все ее шмотки, то так и останусь деревня деревней.

Игорь усмехнулся, понимая, что доля истины в ее словах есть. Неожиданно для себя он стал испытывать к Ольге какие-то, еще непонятные ему чувства. Может влечение, может симпатию. Он явно поддался ее очарованию. Теперь уже Регина казалась ему излишне простой и необразованной, а в постели и вовсе неинтересной. Он еще не решался признаться себе в том, что тоскует без утонченной и непредсказуемой Ольги и страшно скучает в пресном обществе циничной и грубоватой Регины.

– Не ожидал от тебя такой самокритичности, – удивился он.

Регина подняла заплаканное лицо от подушки и просверлила его злыми глазами. На ее длинных пушистых ресницах повисли слезинки.

– Ты влюбился в нее! – яростно выпалила она. – Влюбился! Влюбился!

– Обалдела? Она мне в матери годится! – рассердился Игорь.

– Сколько ей лет?

– Разве не знаешь сама?

– Теперь уже мне кажется, что не знаю, – горестно всхлипнула Регина.

– Она говорит что всего тридцать, но я думаю под пятьдесят.

– Под пятьдесят?! Ну нет. Я не дура! Это ты уже слишком загнул. Выглядит она максимум на двадцать восемь.

– Но ты же знаешь, что ей не столько? – спросил Игорь.

– Я знаю что ей сорок два, или что-то около, но этого не видно! Понимаешь? Не видно! Не видно! Я сегодня почувствовала себя рядом с ней какой-то жалкой набитой дурой!

«Так оно и есть,» – уже с неприязнью подумал Игорь, но вслух сказал:

– Ничего не пойму? Откуда взялась эта бешеная ревность? Ты же не первый раз ее видишь.