– Я имею в виду, если ты – налогоплательщик, и на их жалованье идут твои денежки.
– Совершенно верно, сэр. Буду рад, если вы сочтете возможным отпустить меня на это мероприятие, сэр. Как я вам говорил, я там председательствую.
Понятно, когда он поставил вопрос так, мне ничего не оставалось, как ответить утвердительно.
– Ну, разумеется, Дживс. Поезжайте и пируйте там, покуда ребра не затрещат. Больше вам такая возможность, наверное, не представится,- многозначительно добавил я.
– Сэр?
– Вы столько раз говорили мне, что в «Ганимеде» считается недопустимым, чтобы члены клуба разбалтывали секреты, содержащиеся в клубной книге, а я слышал от тети Далии, что вы выложили ей всю подноготную насчет Спода и «Сестер Юлалии». Разве вас не изгонят с барабанным боем, если это станет известно?
– Сугубо мало вероятно, чтобы об этом кто-то проведал, сэр, и я с готовностью пошел на риск, зная, что на карту поставлено счастье миссис Трэверс.
– Благородно с вашей стороны, Дживс.
– Благодарю вас, сэр. Я всегда прилагаю старания. А теперь, я думаю, мне пора на станцию, если вы меня извините. Поезд на Лондон отправляется совсем скоро.
– А почему бы вам не поехать на автомобиле?
– Но он вам точно не понадобится, сэр?
– Да нет, конечно.
– Весьма признателен, сэр. Так будет гораздо удобнее.
И он зашагал к дому, конечно, чтобы захватить котелок, его неизменный спутник в поездках в столицу. Только он удалился, как меня окликнул блеющий голос, я обернулся и увидел, что ко мне приближается Перси Горриндж, сверкая на солнце очками в роговой оправе.
Первым моим чувством при виде его было удивление. Из всех действующих лиц, каких мне довелось встретить в жизни, он был самый непредсказуемый. Невозможно даже за минуту предвидеть, с каким лицом он явится миру, на его циферблате стрелка переходила от «шторма» к «ясно» и опять к «шторму», как на барометре с испорченным нутром. Накануне за ужином он был само веселье и довольство, и в
от теперь, спустя всего несколько часов, снова имел вид дохлой рыбы, из-за чего моя тетя Далия так неодобрительно к нему отнеслась. Уставя на меня тускло-безжизненный взгляд, если такое определение здесь к месту, он не стал тратить время на приветствия и пустые разговоры, а прямо занялся излиянием из души того опасного вещества, которое давит на сердце.– Вустер! – были его первые слова.- Флоренс мне сейчас рассказала одну вещь, я просто потрясен.
Ну, что на это можно было ответить? Ничего. Подмывало, конечно, поинтересоваться, что за вещь, если про епископа и заклинательницу змей, то мы это уже слышали. Можно было бы еще прибавить два-три слова, что, мол, вот какими теперь, увы, стали барышни, анекдоты рассказывают. Но я ограничился только восклицаниями общего характера: «О! А!» – и стал ждать дальнейших подробностей.
Взор Перси, как раньше взор Флоренс, начал отчаянно метаться, обращаясь то на небо, то на землю и обратно. Видно было, что человек сильно расстроен. Наконец, совладав со своим взором и направив его строго на меня, он
продолжил:
– Вскоре после завтрака я обнаружил ее одну в цветнике, где она срезала цветы, и поспешил предложить, что подержу корзинку.
– Очень любезно.
– Она поблагодарила меня, сказав, что будет очень рада, и некоторое время мы беседовали на нейтральные темы. Слово за словом, и я попросил ее быть моей женой.
– Молодчина!
– Как вы сказали?
– Я просто сказал: молодчина.
– Но почему вы сказали: молодчина?
– Ну, как бы подбадривал, мол, так держать.
– Понимаю. «Так держать». Пожелание, чтобы человек Действовал и дальше в том же духе, и являющееся знаком Дружеского одобрения?
– Верно.
– Но в данных обстоятельствах мне удивительно – я бы даже сказал, стыдно – слышать это из ваших уст, Вустер. Это поступок в дурном вкусе, приличия требовали бы воздержаться от насмешек и издевательств.
– Не понял?
– Если вы победили, это вовсе не причина издеваться над теми, кому не повезло.
– Извините, может, вы бы снабдили меня какими-нибудь комментариями…
Он досадливо поморщился.
– Я же сказал вам, что просил Флоренс быть моей женой, и сказал, что она мне сообщила нечто, повергшее меня в изумление. А именно – что она помолвлена с вами.
Тут я, наконец, понял, на что он намекает.
– О, а. Да-да, конечно. Ну, разумеется. Да, похоже, что мы обручились.
– Когда это произошло, Вустер?
– Недавно. Он хмыкнул.
– Совсем недавно, надо полагать, ведь еще вчера она была помолвлена с Чеддером. Ничего не разберешь,- сердито заключил Перси.- Голова кругом идет. Не поймешь, на каком ты свете.
Тут я не мог с ним не согласиться.
– Действительно, неразбериха.
– Просто с ума можно сойти. Представить себе не могу, что она в вас нашла?
– Я тоже не могу. Все это совершенно непонятно. Он свел брови, задумался. А потом продолжил: