Джойс Кэрол Оутс. Повести и рассказы.

Что-что? Какой Хаббл? Какая Вселенная? Не совсем понимаю Ньюхауса, но он, несомненно, говорит о том, во что твердо верит.

В детстве его манили книги-загадки. Сначала приключенческие романы для мальчиков, затем Шерлок Холмс, Эллери Куин, твеновский «Простофиля Вильсон». К тринадцати годам он уже читал настоящие детективы (в том числе вышеупомянутого Рокхида), до которых обычно добираются во взрослом возрасте. Ньюхаус обожает американские «крутые» романы, но при этом всей душой влюблен в произведения Уилки Коллинза и Чарльза Диккенса.

— Эти писатели понимали роль случайных событий в нашей жизни и не боялись драматизировать.

Это верно. Случайности и совпадения влияют на нашу жизнь куда сильнее, чем мы, слепо верящие в свободу выбора, готовы признать. А сенсационные, драматические истории пусть и редки, но обязательно случаются с каждым из нас.

Я спрашиваю Аарона Ньюхауса, как он стал владельцем этого магазина.

С ностальгической улыбкой он отвечает, что это тоже была случайность — «невероятное совпадение». Однажды он ехал в Мэн навестить родственников и остановился в Сибруке.

— Я заметил этот удивительный магазин на Хай-стрит среди прекрасных старых особняков. Тогда он выглядел иначе, слегка запущенным, но вывеска все равно смотрелась интригующе: «Корпорация тайн, книги М. Рэкема». Я за считаные минуты оценил перспективы и, можно сказать, влюбился в здешний воздух.

Тогда, в 1982-м, Аарон Ньюхаус владел небольшой книжной лавкой в Вест-Виллидже, на Бликер-стрит. Он торговал детективной литературой и сам стоял за прилавком по четырнадцать часов в день, несмотря на то что держал двух помощников. Ему не хватало места, арендная плата и налоги были заоблачными. Постоянно приходилось иметь дело с воришками, бездомными и наркоманами, забредавшими в магазин в поисках туалета или места для сна. Жене очень хотелось перебраться из Нью-Йорка в местечко поспокойнее. У нее была ученая степень, а значит, и право преподавать, но она не хотела работать в Нью-Йорке. Ньюхаус тоже не хотел этого и сразу решил купить магазин в Сибруке — «если смогу себе позволить».

Ньюхаус признал, что решение было импульсивным. Он даже не посоветовался с женой. Но он не прогадал: «Это была любовь с первого взгляда».

Старые особняки на Хай-стрит выглядели впечатляюще, а вот «Корпорация тайн» — не слишком. На витрине, как в любом книжном того времени, были выставлены банальные бестселлеры — никакой литературной ценности — в мягких обложках с яркими картинками, да еще и в окружении дохлых мух. Прекрасные шкафы из красного дерева, стоившие тогда целое состояние, были на месте, как и кованое олово потолка, и паркетные полы. Но насколько мог видеть молодой книготорговец, в магазине не предлагали антикварных и редких изданий, а также картин и гравюр. Весь второй этаж был, по сути, кладовкой, третий и четвертый сдавались внаем. И все же расположение магазина было идеальным — на центральной улице, рядом с гаванью, — а жители Сибрука выглядели образованными и состоятельными.

Здесь не наблюдалось такого оживления, как на Бликер-стрит в Вест-Виллидже, но серьезный бизнесмен не придает большого значения шумихе.

— Проведя в магазине несколько минут, я что-то почувствовал. Напряженную, наэлектризованную атмосферу, как перед грозой. Теплый весенний день, внутри никого нет. Только в подсобке кто-то громко разговаривает. Тут, откуда ни возьмись, выскочил хозяин и начал засыпать меня вопросами, словно умирал от одиночества. Когда я представился книготорговцем из Нью-Йорка, Милтон Рэкем схватил меня за руку. Крупный, полный, меланхоличный джентльмен, уже немолодой. Управлять магазином ему помогал взрослый сын. Рэкем воодушевленно заговорил о своих любимых книгах. Как и следовало ожидать, Уилки Коллинз, Диккенс, Конан Дойл. Затем он поведал с большим жаром, что в молодости преподавал классическую литературу в Гарварде, но потом женился на девушке, разделявшей его любовь к книгам и книжным магазинам, и решил осуществить давнюю мечту: купить магазин в небольшом городке и превратить его в «особенное место». К несчастью, его любимая жена скончалась через несколько лет, а сын, так и не женившийся, в последнее время стал «замкнутым, хмурым и непредсказуемым».

Ньюхауса удивило и смутило то, что старый торговец открыто признался незнакомцу в личных проблемах и неурядицах. Бедный старик говорил сбивчиво, с горечью, понижая голос, чтобы его сын — здоровяк с длинными, собранными в хвост волосами (выкладывавший книги на полки с таким недовольством и отвращением, словно топил зверюшек в кипятке) — ничего не услышал. Хриплым шепотом Рэкем намекнул, что готов продать магазин «достойному покупателю».

— Я был потрясен и в то же время обрадован. Я успел влюбиться в это прекрасное старинное здание, а владелец собирался его продать.

На лице Ньюхауса появилась грустно-радостная улыбка. Можно лишь позавидовать тому, кто вспоминает важные события своей жизни не с горечью и сожалением, а со светлой грустью.

Молодой гость предложил Милтону Рэкему побеседовать в его кабинете.