Джокер

— Ну вот видишь, дедушка! — весело бросила Мэри вышедшему вслед за ней Николаю Петровичу. — Ираклий Давидович обо всем позаботился, так что не переживай! — с этими словами она торопливо чмокнула старого адмирала в свежевыбритую щеку и побежала к машине. Подтянутый молодой человек степенно пообещал графу, что все будет сделано в лучшем виде, и последовал за своей подопечной.

Чертов Луг оказался действительно лугом, размеры которого поражали воображение. Огромную пустошь, поросшую очень короткой, очень густой и очень упругой травой, во всех мыслимых и немыслимых направлениях пересекали узкие глубокие расщелины. Впрочем, ровного места для скачки тоже хватало. Казалось, кто-то специально позаботился о том, чтобы любители верховых прогулок имели развлечения на любой вкус. Однако сопровождающий заверил Мэри, что весь рельеф носит абсолютно естественный характер, если не считать, разумеется, огромный круг, предназначенный для скачек с препятствиями, и многочисленные конюшни. Возле одной из них и приземлилась машина. Парень, сообщивший по дороге, что его зовут Олег, но наотрез отказавшийся перестать называть свою спутницу госпожой Гамильтон, вышел первым и протянул ей руку. Мэри вы-скользнула из машины, с наслаждением втянула ноздрями пряный утренний воздух и осмотрелась. В отличие от Бельтайна, в северное полушарие которого уже пришла осень, окрестности Новограда переливались красками наступающего лета. Усыпанная какими-то мелкими цветочками трава радовала глаз, на светло-голубом небе не было ни облачка. Разбросанные кое-где купы деревьев переливались в лучах поднявшегося солнца всеми оттенками от темно-изумрудного до почти тарисситового. Мэри вздохнула, пробормотала: «Как же хорошо!» и поймала изумленно-радостный взгляд Олега. Должно быть, он не ожидал, что бельтайнка окажется в состоянии или в настроении оценить красоту этого места. Он даже собрался что-то сказать, но тут же отступил на шаг и вытянулся. От ближайшей конюшни к ним шел облаченный в черкеску князь Цинцадзе в сопровождении невысокого сухощавого мужчины лет девяноста и трех конюхов, ведущих в поводу… ух ты! Да никак Рафферти своих коней и в Империю продают? Заметивший ее улыбку князь залихватски подмигнул (с его носом и усами зрелище было еще то), посерьезнел и самым официальным тоном провозгласил:

— Генерал-лейтенант Авдеев, разрешите представить вам пилота ноль двадцать два. Рекомендую — Мэри Александра Гамильтон!

Авдеев крепко пожал протянутую ему руку.

— До донесений Петра Савельева я вас представлял совсем по-другому, — признался он, внимательно рассматривая Мэри. — Вы совершенно не похожи на бельтайнку, не так ли?

— Не похожа, — кивнула она, — но все-таки я действительно летала на «Сапсане» и мой позывной действительно был ноль двадцать два. Я бы показала вам татуировку, но у этого редингота слишком узкие рукава, а снимать его мне не хочется — и так еле надела.

— Я верю вам на слово, майор, — одними губами улыбнулся Авдеев. Глаза его при этом оставались серьезными, и Мэри вдруг поняла, чем приглянулся Моргану этот ничем, казалось бы, не примечательный человек. Было очевидно, что бывший консул отличается непоколебимым спокойствием, хладнокровием и рассудительностью, не оставляющими его даже в самых пиковых ситуациях. — Тем более что веру в данном случае можно упомянуть только к слову, — продолжил он. — Я видел записи с «Александра», и на некоторых из них ваша татуировка видна совершенно отчетливо. Кроме того, некоторые подробности ареста Эрика ван Хоффа мог затронуть в разговоре только непосредственный участник событий. Я-то успел перекинуться парой слов с полковником Морганом при передаче нам арестованного… К слову сказать, до вашего разговора с Савельевым я был совершенно уверен, что ноль двадцать второй вычислил ван Хоффа, но в аресте не участвовал. По словам задержанного, его взяли хлыщ-картежник и прелестная молодая дама: ни один из них пилотом быть, по моим представлениям, не мог. Кстати, как поживает полковник?

— Несколько дней назад прекрасно поживал, — Мэри вдруг вспомнила, что даже не проверила, ответил ли дядюшка на ее сообщение, и слегка покраснела. — Думаю, вы знаете, сколько на Бельтайне сейчас работы именно для полицейских?

— О да! — улыбка Авдеева стала шире. — Могу себе представить. Знаете, майор, я бы, пожалуй, не согласился сейчас поменяться местами с полковником даже за годовое жалованье.

— Генри Морган тоже не согласился бы поменяться местами с вами, генерал: с месяц назад назад он женился и ждет первенца, — усмехнулась Мэри.

Ираклий Давидович бесцеремонно прервал Авдеева, начавшего было просить Мэри при случае передать его поздравления со свадьбой и грядущим рождением наследника, и предложил сесть-таки в седла. Приготовленный для девушки молодой мерин, такой темно-гнедой, что в тени казался вороным, был отлично вышколен. Во всяком случае, почувствовав, насколько уверенные руки разобрали поводья, показывать норов он не стал, хотя по некоторым признакам она видела, что норова тут хватает.