Джокер Сталина

На миг Александр представил себе всю эту операцию в деталях, и сам удивился: как легко все может пройти. Венгерская армия невелика, и почти вся сейчас на фронте с трепетом ожидает наступления РККА из Словакии. Значит, зачистить Хорти с семейкой, захватить министерство внутренних дел, блокировать полицейские силы в Буде и Пеште, не давая им соединиться… В принципе, работы – на день, много – на два. И Будапешт – в руках восставших. А уж дальше – дело техники. Если мадьяры не врут, что у них там готовое подполье, то войска с фронта просто не доедут до столицы. А пешком идти… Венгрия, конечно, страна небольшая, но все равно: батальонам, почитай, неделю топать придется… Если им, конечно, позволят… Красивая операция…

Но уже в следующее мгновение он понял, что все это – смешные фантазии. Чушь беспросветная! Сталин и ему не простит участия в подобной авантюре, а уж что он с Коминтерном сделает… В мозгу Белова заскакали картины одна страшнее другой. Он резко тряхнул головой, отгоняя неприятные видения, и сообщил:

– Ничего не выйдет. Серьезно, товарищи: если кому-то надоело жить – есть множество способов уйти намного спокойнее. И безболезненнее… – Он встал. – Отто Вильгельмович, вы себе представляете реакцию товарища Сталина на подобную выходку? Да мне после такого не то что в Москву – в любую соцстрану лучше не приезжать. Никогда. А Коминтерн он за подобные художества просто разгонит и отправит всех укреплять лесную промышленность куда-нибудь в Вилюйск. Личным примером, на лесоповале демонстрировать превосходство коммунистических идей…

– Победителей не судят! – живо откликнулся Мате Залка, но Сашка остановил его энергичным жестом.

– И кто ж вам сказал такую глупость? Времена Екатерины Великой прошли, и слава аллаху, что прошли. А вот за нарушение партийной дисциплины и меня, и вас на запчасти разберут. И скажут, что так и было!

Повисло тяжелое молчание. Все ждали, и Александр после длинной паузы продолжил:

– Вот что, товарищи венгры. Я готов принять участие в подготовке и разработке операции. Если я решу, что восстание имеет высокие шансы на успех – черт с вами! – дам вам алабинские батальоны. Все три. Но план должен быть максимально детализирован, четко рассчитан, и материальная подготовка требуется самая лучшая. Только в этом случае я готов выйти на товарища Ворошилова с тем, чтобы согласовать начало восстания с наступлением на словацком направлении. Вот все, что я могу вам предложить…

– Согласны, – быстро, словно бы опасаясь, что Сашка может передумать, ответил Бела Кун и на всякий случай несколько раз кивнул головой. – Это хороший вариант…

Двадцать восьмого августа в три часа десять минут пополуночи в Будапеште началось коммунистическое восстание. Несколько диверсантов-алабинцев проникли во дворец, где захватили регента Хорти. Тем временем группа инженер-капитана Ястребова установила на дунайских мостах «монки»[142] с радиоуправлением, обеспечив тем самым полный контроль над сообщением между Будой и Пештом. Взвод под командованием старшего лейтенанта Шлегера захватил центральную радиостанцию Будапешта и вышел в эфир с условным сообщением: «Работает радиостанция Лайош Кошут»…[143]

Одновременно с действиями алабинцев, заранее десантированных в район венгерской столицы, начали активные действия коммунистические отряды. Из тайников извлекались старые винтовки «Манлихер», с которыми бойцы Венгерской Красной Армии в июле-августе девятнадцатого года дрались против белых отрядов Хорти, румынских, чешских и французских солдат; французские «Лебели», оставшиеся с тех же времен, тайно доставленные по линии Коминтерна немецкие «Маузеры», мосинские карабины, ручные пулеметы и гранаты. Уже к пяти часам коммунистические отряды блокировали почти все полицейские участки столицы, захватили половину почтово-телеграфных отделений города и завязали бои в районе казарм жандармерии.

Руководил восстанием ЦК ПКВ во главе с лично прибывшим в Будапешт накануне генеральным секретарем Белой Куном, но это была лишь вывеска. Настоящее руководство осуществляли два человека: прибывший из Болгарии Христо Боев, получивший звание генерала-фельдмаршала Венгерской Красной Армии, и подполковник Судоплатов, которого в Будапеште именовали «генерал Искра».

К полудню двадцать восьмого августа Будапешт оказался в руках восставших. Одного штурмового батальона алабинцев, усиленного итальянской парашютно-штурмовой ротой, германским диверсионно-разведывательным и албанским саперно-штурмовым взводами оказалось вполне достаточно, чтобы полностью деморализовать противника.

В 13:25 того же дня восставшие казнили Миклоша Хорти и Дьюлу Гёмбёша – основных участников белого переворота девятнадцатого года. Военно-революционный трибунал в составе председателя тов. Ракоши, членов тройки – красных генералов Лукача и Искры приговорил обоих к расстрелу, каковой и произвели прямо во дворе Верховного Королевского суда.