Джокер в колоде

Я закрыл глаза. Мы проскакали по-лягушачьи, должно быть, тысячу футов, а потом стукнулись о твердую поверхность воды. И снова запрыгали. Мы погибнем!

- Мне нужно в туалет, - простонал я. И вдруг почувствовал, что самолет немного выровнялся. Я открыл глаза и понял, что мы мчимся с безумной скоростью в футе или двух над океаном.

- С какой скоростью мы летим? - прокричал я во всю глотку.

- Может, миль сто в час.

Заливает. Мы мчались по меньшей мере в пятьдесят раз быстрее.

- Подыми эту штуковину в воздух, выше. Бога ради, - взмолился я.

- Одну минуту, и все будет в норме, - успокаивал Эд. - Только не шуми, аппарат сейчас заметно лучше, чем был когда-то.

- Чем был когда-то? Сгусток энергии, он страшнее чем "спад" без колес. Барон фон Рихтхофен, должно быть, сбил последнюю такую этажерку в Первую мировую войну. Ох! - Мы взмыли ввысь. - Опусти этот сундук ниже! - заорал я.

- О, черт, ты ведь не боишься маленьких самолетов?

- Не хватало, чтобы этот драндулет начал еще стрелять в меня. Нет, мне не страшны самолеты. Я боюсь за мир, который находится под нами. Ты отдаешь себе отчет в том, что ты делаешь? Эд, ты соображаешь, что и зачем ты крутишь? Эд! Скажи хоть что-нибудь!

- Как я понимаю, ты не много летал в своей жизни.

- И больше никогда не полечу. Голову даю на отсечение. После такого полета я буду все время ходить пешком.

Он хихикнул.

- А может, и по воде, аки по суху?

- И по воде, лишь бы закончилось это путешествие. Эд вытащил из кармана бутылку "Олд Крау". Там оставалось еще полбутылки.

- Ты пил?!

- Не-а.

Он ковырнул пробку, она с треском вылетела, а Эд присосался к бутылке и опустошил ее еще на два-три пальца.

- Ты, - пробормотал я, - пьешь в полете?

- Не-а, не дрейфь, я выпил меньше пинты. - Он протянул мне бутылку. - На, хлебни немножко. Это пригладит волосы на твоей груди и успокоит.

- Кого волнуют волосы на груди? Кроме того, - добавил я сухо, - я не пью из горла.

И тут же сделал внушительный глоток. Из горла.

Кое-как мы закончили проклятую прогулку.

Если честно, я не помню, как мы сели на воду, зарулили в гавань и причалили к берегу. Эти воспоминания из сострадания похоронены глубоко-глубоко в самых темных хранилищах моего мозга. Первое, что до меня дошло, - это то, что я лежу плашмя на дощатом настиле пристани.

- О Господи, - божился я. - Никогда больше. Эд легко спрыгнул на берег, держа в руке чемодан, битком набитый всякими инструментами.

- Ты не ушибся? - заботливо осведомился он. Я встал.

- Нет. Я просто.., лежал и расслаблялся.

- Ладно, тогда пошевеливайся. Давай глянем на скважину, пока совсем не стемнело.

Солнце опустилось к горизонту, когда мы добрались до хибары, но, если мы поспешим, у нас будет в запасе достаточно времени. Эд достал из чемодана два лома, и мы принялись азартно отдирать доски с дальней стены. Не прошло и пяти минут, как образовалась брешь высотой в шесть футов.

Эд бросил свой лом, на его загорелом лице появилась счастливая улыбка.

- Да, сэр. Это - "рождественская елка". Вот вам и скважина.

Я пододвинулся к нему; он разглядывал беспорядочное скопление труб, потом вытащил из своего чемодана ключ и начал откручивать вентиль. Приостановившись, он предупредил меня:

- Лучше отойди в сторону, Шелл. Ты стоишь прямо на том месте, откуда должна выйти нефть. Она подсоединена к линии, поэтому пусть немного потечет просто так, посмотрим, какой напор.

Я с опаской отошел. Он ослабил вентиль, а потом открутил его рукой. Сначала появилась тоненькая струйка, а потом хлынул настоящий фонтан. Эд резко крутанул вентиль обратно и с ликованием отскочил в сторону. На его лице появилось выражение влюбленного, когда тот смотрит на свою любимую.

- Малышка! - визжал он. - Вот она идет! Нефть, густая и черная, вытекала из трубы, как кровь из перерезанной артерии. Она лилась потоком из "рождественской елки", растекалась по земле и убегала от нас густым ручьем вниз по мелкой борозде.

И тут мной овладело странное чувство. Я и раньше подозревал его в себе, но до настоящего момента не совсем верил. Я приехал сюда ради спортивного интереса, из любопытства, а сейчас я видел ее, трогал и ощущал ее запах. Нефть. Нефть, клокочущая из глубин земли, выталкиваемая на поверхность природным газом, и на короткий миг я четко представил себе и увидел ее, очищенную, разделенную на составные фракции, преобразованную в различные химические соединения, - в машинах, генераторах, лампах, дизелях, двигателях; в сотнях продуктов с тысячами применений - от фермерского хозяйства до фотографии, пластиков, медицины... И в этом заключается смысл жизни многих людей, тех, в ком хватает веры и сил, чтобы найти ее и завладеть этим богатством.

Эд захлебывался:

- Боже мой! Здесь крупное месторождение! Он чуть не пустился в пляс от радости. Мы оба, слегка обалдев, немного побегали кругами, потом остановились в пяти-шести футах от разобранной стены, внимательно наблюдая за бурлящим черным потоком. Эд был похож на ребенка: он прыгал и смеялся, его лицо сияло от счастья.

- Черт побери! - вопил он. - Как жалко, что это не я нашел ее. Жаль, что она не моя.