Джон Браун

Но тут вдруг раздается оглушительный залп: это Лимен - самый юный из учеников Брауна - решил прорваться сквозь стан врагов. Может быть, он успеет пробраться в Кеннеди-Фарм, поторопить тех, кто там остался, привести помощь... И вот он карабкается по створке задних ворот, падает, потом снова лезет вверх. Вот ему удалось влезть на верхнюю перекладину, он спрыгивает с семифутовой высоты и оказывается на берегу Потомака. Скорее, скорее бежать! Но враги пристально следят за быстрой гибкой фигуркой. Выстрелы гремят, пули шлепаются в воду, у самых ног Лимена. Лимен бросается в реку, плывет, он во что бы то ни стало хочет доплыть до островка впереди. Там он сможет передохнуть, укрыться хоть на несколько минут. Вот он уже возле островка, он карабкается на каменистый берег, но солдаты идут за ним по воде. Они все ближе, Лимен уже видит их лица. Вот они вскидывают ружья. "Я сдаюсь! Не надо стрелять!" - кричит им Лимен. Но они все-таки стреляют и сносят Лимену половину черепа. Так Лимен лежит на каменистом берегу, и весь день по его неподвижному телу палят практикующиеся в стрельбе новички.

...Солдаты, солдаты, всюду солдаты! Уже окружены возле оружейных мастерских Кэги и два его товарища - Копленд и Лири. Их оттесняют к Шенандоа. Они пробуют прорваться сквозь ураган огня, взобраться на холмы, укрыться в кустах, но их тоже загоняют в реку. Впереди и позади огонь. Первым тонет Кэги - самый образованный, самый дальновидный из брауновцев. Может быть, только он один предугадал такой конец восстания и все-таки не отступил, все-таки пошел за капитаном, так крепко, так незыблемо верил он в пользу даже собственной гибели. С пробитой головой, он тихо погрузился в ледяную воду Шенандоа, и почти тотчас же за ним утонул Лири.

Последним был мулат Копленд. Один из добровольцев подстерег его за обрывом, когда он выбирался из реки, и напал на него с ножом. Копленд поднял винтовку, но ему было трудно двигаться в намокшей одежде, и вскоре он оказался пленником виргинца.

На берегу вопили: "Линчевать его! Линчевать!" Когда победитель притащил свою темнокожую добычу, все уже связывали платки, чтобы сделать петлю и повесить Копленда. Только подоспевший милиционер спас мулата от линчевания. Он сказал, что жизнь мулата священна, ибо с настоящей минуты принадлежит суду Соединенных Штатов. И Копленда поволокли в город. Поволокли для того, чтобы еще долго мучить, держать в тюрьме, а потом все-таки предать смерти.

31. ГОРСТКА ОБРЕЧЕННЫХ

В сумерки прибывшие из Мартинсбурга солдаты воспользовались тем, что брауновцы были заняты перевязкой раненых, и напали на двор арсенала. Произошел короткий, стремительный бой, причем полегло много солдат, а у восставших был смертельно ранен Оливер Браун - любимец отца. Солдаты овладели двором, и теперь брауновцы засели в машинной.

Взвалив на плечи безжизненное тело Оливера, Джон Браун бродил по машинной. Он искал удобного места, чтобы уложить свою драгоценную ношу. Наконец выбрал уголок у стены и положил туда Оливера. Юноша открыл мутные глаза:

- Отец, мы победили, правда? Мы их прогнали?

Джон Браун склонился над ним:

- Да, да, Оливер. Спи, мой мальчик.

Он отвернулся и вытер платком влажный лоб.

Приближалась ночь. Больше не было слышно стрельбы, вокруг машинной все было оцеплено милицией: решено было дождаться утра и прибытия морской пехоты - это ей предназначалась главная роль в развязке.

В машинной лежат обессиленные заложники - одиннадцать человек. Несколько вконец перепуганных невольников охраняют их.

У пробитых в каменных стенах бойниц стоят те, кто еще в состоянии держать в руках оружие: Андерсон, Император Грин, Эдвин Коппок, Дофин Томсон и тот, кого они зовут главнокомандующим, - седобородый старик со скорбным лицом.

- Я думаю, придется сдаться... - подошел к нему Эдвин Коппок.

- Мы не можем сдаться, - устало возразил Браун. - Наших негров ждет линчевание, да и нас не помилуют. Нужно думать о людях, Коппок.

- А заложники, - напомнил тот. - Мы еще можем их ценой купить себе свободу.

Джон Браун покачал головой.

- Дело зашло слишком далеко, - сказал он. - Осаждающие скорее согласятся пожертвовать несколькими здешними плантаторами, чем выпустить из рук нас. Впрочем, можно попытаться.

За стеной раздались звуки горна. Император, выглянув, сообщил, что солдаты составили ружья в козлы и как будто собираются расположиться лагерем. Вдруг он сказал:

- Капитан, сюда идет офицер с белым флагом. Мне кажется, это парламентер.

Джон Браун подошел к окну и выглянул наружу.

- Что вам угодно, сэр?

- Я бы хотел говорить с вашим командиром, - донесся высокий тенорок офицера. У него было круглое лицо с небольшой курчавой бородкой. Разговаривая, он нервно поправлял пелерину своей шинели.

- Вы говорите именно с командиром первого американского аболиционистского отряда. Мое имя - Джон Браун.

- Я явился сюда по поручению полковника Роберта Ли, командующего войсками Соединенных Штатов в этом округе, - прокричал офицер. - Полковник предлагает вам сдаться. Вы окружены со всех сторон. У вас нет другого выхода.

Джон Браун набросал несколько слов на клочке бумаги.