Джон Браун

Между тем в Канзасе продолжалось напряженное положение. В Топеке была принята конституция свободного штата, и в январе состоялись выборы.

Эго вызвало новые стычки рабовладельцев с аболиционистами. По всем дорогам шатались вооруженные до зубов молодцы из Южной Каролины, ловили проезжавших и спрашивали: «За рабовладение или против?» С отвечающими «против» расправлялись на месте.

Президент Пирс выпустил воззвание, в котором предостерегал от сопротивления избранному рабовладельцами законодательному собранию и называл правительство в Топеке революционным. Президент категорически воспрещал сбор денег на Канзас, вербовку людей и снабжение их оружием. «Все попытки вмешательства будут решительно пресечены», — писал он.

Своим воззванием Пирс окончательно развязал руки рабовладельцам, узаконил все их действия и открыто направил вооруженные силы государства против сторонников свободного штата. Но и в самом конгрессе в Вашингтоне было неспокойно: от речей почтенные депутаты стали переходить к драке. Сенатор Семнер назвал рабовладельцев Юга «бандой разбойников» и «гнилой отрыжкой цивилизации». За это другой сенатор, южанин Брукс, ударил Семнера палкой по голове.

Все помещики на Юге пришли в восторг, и Брукс получил в подарок множество дорогих палок с надписями, прославляющими его «геройство».

В марте аболиционисты написали в Вашингтон прошение о принятии в Союз свободного штата Канзас. Адвокат Лэйн и губернатор Ридер — сторонники фрисойлеров — были избраны сенаторами штата; Джон Браун-младший также вошел в новоизбранное правительство.

В том же месяце палата послала из Вашингтона в Канзас комиссию для выяснения вопроса о законности той или другой власти. Когда комиссия прибыла для работы в Лоуренс, туда явился шериф округа Джонс и, желая спровоцировать новое столкновение, арестовал одного фрисойлера. На помощь арестованному бросились его друзья, и шерифу пришлось ретироваться. В тот же день губернатор Шаннон издал приказ о мобилизации всех сторонников рабовладения.

Теперь в Канзасе разгорелась уже настоящая война. Кроме добровольцев с обеих сторон, в ней принимали участие войска федерального правительства.

В апреле отряд федеральных войск был послан на помощь губернатору Шаннону. Шериф Джонс, глава этого отряда, арестовал в Лоуренсе целый ряд сторонников свободного штата. Ночью кто-то выстрелил в окно дома, где остановился Джонс. Шериф был ранен, но миссурийцы обрадовались предлогу и объявили, что Джонса убили фрисойлеры.

Газеты рабовладельцев завопили о мщении. Была объявлена официальная мобилизация для борьбы с мятежным: Лоуренсом. Быть может, если бы в этот момент в Лоуренсе оказался «старый джентльмен» — Джон Браун, все дальнейшие события обернулись бы совсем иначе. Но Браун вспахивал с Оливером поле за своей хижиной в Браунсвилле, и карабин его лежал рядом с винтовкой сына на распряженном возу.

У сторонников свободного штата в критический момент не нашлось достойного руководства. Ридер бежал, другие члены правительства спасовали перед сильнейшим противником и постановили не оказывать сопротивления. Несколько тысяч миссурийцев ворвались в Лоуренс с черно-белыми знаменами, на которых красовался их лозунг: «Южные права». Миссурийцы подожгли редакцию «Херальд оф Фридом». Они выволокли на улицу типографскую машину, сломали ее и бесновались от радости вокруг рассыпанного по земле набора.

Гостиница, где заседал «свободный» конвент, была разрушена пушечными выстрелами. В городе шел грабеж и погром. «Сыны Юга» громили лавки и дома фрисойлеров.

Весть о взятии Лоуренса подняла на ноги всех обитателей Браунсвилля. Джон Браун собрал сыновей и послал за соседом — кузнецом Теодором Вейнером. Австриец Вейнер участвовал в революции 1848 года и всеми силами души ненавидел помещиков. Он явился, даже не сняв кожаного фартука, в котором работал у наковальни.

— Что надо делать?

— Идти к Лоуренсу, — отвечал Браун. — Теперь нам остается надеяться только на самих себя. У нас нет вождей, и мы не можем ждать помощи от правительства. Миссурийцы действуют террором и думают, что аболиционисты постесняются отвечать тем же. Но врагов надо уничтожать любой ценой. Борьба есть борьба.

Он вынул из кармана потрепанную книгу, которую теперь всегда носил с собой. Это была библия. В старости он все чаще читал ее.

— Истинный бог — это бог гнева, — сказал он. — Справедливость — превыше всего.

Маленький отряд вооружился и выступил в путь. Джон-младший поскакал в поселок Поттоватоми, где был штаб его добровольческого отряда.

Он созвал своих «поттоватомцев». На следующее утро отряды отца и сына встретились неподалеку от Лоуренса и расположились лагерем. Нападать на укрепленный городок с таким малым числом бойцов было бы неразумно.

Браун жарил на костре свинину для своих партизан и беседовал с Вейнером. Довольно церемониться с врагами, из-за проклятой мягкотелости аболиционисты теряют все свои позиции. Миссурийцы грабят на дорогах безобидных путников, арестовывают фермеров, вооруженные отряды останавливают фургоны и расстреливают людей только за то, что они против рабства.