Джон да Иван – братья навек

Боевики рванули на второй этаж по деревянной лестнице, но добежать до пролета не успели. Отдав команду охране, Реви поднял лежавший до этого на топчане автомат и дал в спины охранников две короткие очереди. Бандиты скатились по лестнице к ногам бывшего хозяина. Мохаммед с застывшим навсегда изумлением в глазах смотрел на Реви.

– За все в этой жизни надо платить, Мохаммед. Вы заплатили, теперь очередь других.

Реви прошел в женскую половину дома, отодвинул шкаф от стены и спрыгнул в бункер, из которого к реке вел подземный ход. Он копал этот ход два года с помощью жены, которая незаметно выносила во двор грунт. В самом конце тоннеля находился еще один, меньший по размеру, бункер; в нем стоял топчан, на топчане – заранее отнесенная туда сумка с одеждой, едой и водой. Реви вытащил заглушку вентиляционной трубы. В бункер начал поступать свежий воздух. Агент российской разведки присел на топчан. Ему оставалось ждать, когда спецназ проведет штурм и уничтожит заводы, склады, захватит Гауни и Шнейдера, подорвет его собственный дом. Обрушение стен не накроет выхода из бункера. Реви выберется наружу, но это будет позже, а сейчас он думал, как объяснить наркодельцам, контролировавшим заводы из Кабула, что он один остался в живых.

Как только снайпер восточного поста уткнулся простреленной головой в бруствер каменной «чаши» поста, Тимохин отдал команду:

– Атакуем дом Гауни: я с фронта, Каменев – с западного, Колданов – с восточного флангов, Шепель с тыла. Задача, уничтожив охрану, взять объект живым. Вперед!

Спецназовцы бросились к восточному забору, окружавшему дом главного наркодельца в районе Кайзабада и Тари-Пули. На ходу командир «Ориона» вызвал прапорщика Санеева:

– «Десятый»! «Первый»! Мы идем к Гауни, прикрой!

– Вижу, прикрываю.

Не успела подгруппа Тимохина добраться до забора, как с вершины по двору жилища наркобарона ударил тремя короткими очередями пулемет. Тимохин вновь поднес к щеке радиостанцию:

– Что за выстрелы, «Десятый»?

– Во двор высочили трое духов, пришлось приземлить их.

– Понял. Значит, в доме остались двое охранников и сам Гауни с семьей?

– Наверное… Извини, «Первый», из ангара выскакивают духи. Лезут, как тараканы, через окна во все стороны! Даю отсечку «Девятому»…

Наверху прогремели очереди. Санеев положил пули по плато через середину крыши модуля, показывая Шматко, что будет вести обстрел восточной части пространства у ангара. Шматко понял его и открыл огонь по духам, выскакивавшим в западную сторону. Соловьев и Гарин заняли позиции у западного поста и встретили огнем из автоматов душманов, вырвавшихся из зоны обстрела пулемета прапорщика Шматко. Но часть душманов все же проскочила к реке, войдя в «мертвую» для пулеметов зону, и рассредоточилась вдоль берега. Их было трое, но они встали крепким заслоном, способным воспрепятствовать работе сапера капитана Кима по минированию основных объектов наркозаводов. Соловьев вызвал на связь Тимохина. Перед тем как прыгнуть через забор, Александр ответил:

– Да, «Второй»?

– Нашу работу затрудняют духи, отошедшие к реке. Своими силами атаковать их не могу, обойти тоже.

– Понял. Веди позиционный бой. Разделаемся с Гауни, ударю духам во фланг.

Спецназовцы подгруппы Тимохина перемахнули через забор, предварительно обойдя его со всех четырех сторон, благо местные жители из рядом стоящих жилищ никак себя не проявляли. Видимо, мужчины благоразумно решили не вступать в бой с неизвестным противником.

Если с севера, востока и запада спецы не встретили сопротивления, то Шепель чуть было не угодил под пули выскочившего на задний двор к саду боевика. Но Санеев внимательно отслеживал обстановку и успел срезать духа до того, как тот нажал на спусковой крючок автомата.

– Спасибо, Паша! – откликнулся в эфире Шепель.

– Не за что! Ящик водки дома выставишь.

Их начавшийся диалог прервал Тимохин, занявший позицию у входной двери:

– Это что за разговоры открытым текстом?

– Да меня, если бы не Паша, уже в живых не было, – ответил Шепель.

– В чем дело?

– Дух из тыловых дверей выскочил, а я еще после прыжка на ноги встать не успел. Ну, Пашка и прикрыл меня.

– Значит, еще один охранник ушел в минус?

– Да.

– Внимание «Шестому» и «Восьмому»: контролировать подходы к дому с флангов; «Четвертый», в дом, вперед!

Тимохин и Шепель ворвались в здание. И тут уже Александр попал под огонь последнего уцелевшего у наркобарона охранника. Командира группы «Орион» спасла отменная реакция. Заметив ствол автомата за столбом на втором этаже, не видя самого боевика, Тимохин рухнул на пол и перекатился по ковру к топчану. Пули вздыбили шерсть ковра в каких-то десяти сантиметрах от него.

– Укройся, командир, бросаю гранату! – крикнул Шепель.

Тимохин втянулся под топчан. Михаил метнул наступательную гранату на пролет второго этажа. Прогремел взрыв, часть пролета обрушилась, а вместе с ней на пол первого этажа упал разорванный осколками боевик. Помещения затянуло дымом, и наступила тишина. Шепель бросился к Тимохину, упал рядом с топчаном:

– Жив, командир?

– Хорошо, уши успел закрыть… Быстро ты метнул «эргэдэшку».