Джон Фицджеральд Кеннеди

Осторожность, постоянно проявляемая президентом в попытках решения проблемы расового неравноправия, нашла свое отражение в его новой инициативе. Он привлек группу лидеров делового мира к созданию программы под названием «Планы прогресса», в рамках которой предпринимателей убеждали нанимать на работу афроамериканских сотрудников. Руководители программы утверждали, что она «откроет новые возможности трудоустройства», а президент определил ее как «исторический шаг вперед в обеспечении равноправия при трудоустройстве для всех американцев независимо от расы, цвета кожи и убеждений» [332]. Программа проходила под эгидой Комиссии по обеспечению равных возможностей при трудоустройстве и действительно способствовала тому, что в компаниях, где раньше работали только белые, появились черные сотрудники. Но скромные масштабы программы вполне предсказуемо вызывали у лидеров движения за гражданские права лишь разочарование, которое иногда переходило в презрение. («Больше рекламы, чем прогресса» — прокомментировал получаемые результаты специалист по труду в Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения. [333]) Руководителем программы стал известный белый адвокат из штата Джорджия обаятельный Роберт Траутмен, который, как надеялся президент, проявит разумную сдержанность в действиях. Несмотря на все предпринимаемые Траутменом усилия и его искреннюю обеспокоенность «актуальностью и серьезностью негритянской проблемы для страны», эффективность программы была удручающе низкой [334]. Через год, в июне 1962 года, имея в активе всего несколько успешно проведенных акций, Траутмен ушел со своего поста.

Президент оставался верен идее, продолжая поддерживать в своем детище едва теплившуюся жизнь в отчаянной надежде, что «через шесть-девять месяцев, может быть, через год… мы действительно сможем внести свой вклад в добровольное сотрудничество правительства с людьми, работающими для достижения очень важной общей цели» [335]. Выводы помощников президента, курирующих программу, были куда менее оптимистичны: «Программу „Планы прогресса“ следует вводить довольно медленно и осторожно» [336]. Они понимали, что от президентской инициативы толку будет мало, но полный отказ от нее для президента неприемлем [337].

Такая весьма символическая активность вполне отвечала первоначально прохладному отношению Кеннеди к проблеме гражданских прав в 1962 году, даже после того, как движение за расовое равноправие начало приобретать более широкий и более агрессивный характер. Он игнорировал мнение своих советников по проблеме, и, в конце концов, Харрис Уоффорд попросил перевести его на работу в Корпус мира. Президента так беспокоила перспектива лишиться поддержки белых южан, что он даже не стал принимать участие в праздновании столетней годовщины объявления Манифеста об освобождении рабов, и в этот день, 1 января 1963 года, в эфир была передана запись его приветственного обращения к нации. Сам же он в это время катался на яхте.

В отличие от брата, Роберт Кеннеди энергично шел вперед. Как вспоминает сотрудник министерства юстиции Берк Маршалл, чем больше проблем возникало на пути министра, тем злее он становился. Ему было нелегко понять аргументы лидеров движения за гражданские права, и его часто выводило из равновесия их нежелание идти на компромисс. В знаменитом «Письме из бирмингемской тюрьмы» Мартин Лютер Кинг писал: «Я почти пришел к достойному сожаления выводу, что главный камень преткновения на пути негров к свободе — это не член Совета белых граждан и не куклуксклановец, а умеренный белый, более преданный „порядку“, нежели справедливости» [338]. Весьма вероятно, что братья Кеннеди подпадали под это определение. Но Роберт Кеннеди никогда не оставлял попыток разобраться в доводах борцов за гражданские права, одновременно стараясь охладить их пыл.

После «рейсов свободы» наступил короткий период относительного затишья. В 1961-м и начале 1962 года попытки возглавляемой Кингом Конференции христианских лидеров Юга (КХЛЮ) добиться расовой интеграции в городе Олбани (штат Джорджия) полностью провалились, но, по крайней мере, все обошлось без особого насилия. Однако осенью 1962 года начались новые беспорядки, связанные с десегрегацией Университета штата Миссисипи в городе Оксфорд, где после многолетней судебной тяжбы Джеймс Мередит должен был стать первым в истории университета черным студентом. Игнорируя решение суда, губернатор Миссисипи Росс Барнетт отказался дать разрешение на его зачисление. Николас Катценбах, один из помощников министра юстиции, проводил неофициальные переговоры с целью дать возможность Мередиту зарегистрироваться без официального подтверждения этого факта губернатором. Несколько раз переговоры прерывались из опасений вспышек насилия. Но через два дня Мередита на вертолете доставили в Оксфорд, где он в сопровождении вооруженных федеральных маршалов направился в административное здание университета.