Джон Френч - Ариман: Неизмененный (Ариман)

Камушек все еще был у него в руке. Он подбросил его и поймал между указательным и большим пальцами.

— Я отнял его у одного из тех, кто пришел сжечь мою пирамиду. Это почти все, что от него осталось, когда я закончил. Тогда я думал только о том, что в случившемся была вина Магнуса, его и остального Сехмета. Они допустили, чтобы это случилось, Волки были лишь ответной реакцией. Помню, я думал, что на их месте не был бы так слеп. Я бы сделал все, что диктовала необходимость, а не идеалы. Я думал об этом, разрывая Волков на куски. У последнего была секира с крюком и волосы, стучавшие о доспехи вплетенными камнями. Я забрал лишь этот один. С тех пор я его не терял. Но никогда и не пытался сохранить. Почему-то он до сих пор здесь, со мной. — Между его пальцами и камушком щелкнул слабый разряд психической энергии. — Думаю, таков порядок вещей. Кое-что остается, несмотря на все ожидания.

Он замолчал, а Атенеум продолжал бормотать, не отвечая.

Сильван выдернул корабль из шторма в равной мере благодаря как инстинкту, так и осознанию, что они достигли конца. Корпус заискрился, когда свернулись поля Геллера. Он вышел в пустоту, окаймленный молниями, звезды позади скрылись за клубами газа и пыли, двигавшимися быстрее, чем что-либо в космосе. Звезда в сердце системы представлялась тошнотворной желтой точкой. Навигатор обмяк внутри своего навигационного купола, его глаза оставались открытыми, но не были сфокусированы.

«Шторм следовал за нами», — подумал он. Вихрящиеся облака энергии катились прямо под поверхностью вакуума, заполняя взор его третьего ока. Или, возможно, шторм всегда был там, и он только сейчас… только сейчас заметил.

Череп заполнила сжатая в шар масса усталости и боли. Нужно найти инжекторы с наркотиками, пока не стало хуже. Сладкая пустая бессознательность — он заслужил это. Выполнил свою задачу. Другим кораблям потребуется время, чтобы догнать их, а затем у них уйдут дни на пересечение залива между местом, где они вышли из варпа, и планетой. За это время столь много еще могло случиться, но в том, что происходило сейчас, он больше не принимал участия.

Дрожащими пальцами он нашел переключатель комма и открыл вокс-канал.

— Говорит Сильван, — он помолчал и слизнул с губ горькую слюну. — Мы на месте.

Ариман шагал по коридору, отдавая по пути мысленные приказы. Гелио Исидор шел за ним шаг в шаг.

Корабль казался напряженным.

+Когда мы отправимся на планету?+ — послал Игнис, поравнявшись с Ариманом.

В поверхностных мыслях магистра Разрухи кружились сплошные образы. Азек отметил, что Игнис не использовал название их места назначения.

+Мы выдвинемся, когда остальные присоединятся к нам. «Пиромонарх» только что вышел из варпа, а остальные вскоре последуют за ним+.

+Шаттлы и десантные корабли начали пусковые циклы+.

Ариман послал импульс подтверждения. Он знал, что сервиторы и трэллы занялись подготовкой к запуску, а еще знал, что Игнис знал, что он знал. Магистр Разрухи говорил с ним потому, что хотел этого, а не потому, что так было нужно. Это тревожило.

Они прошли еще несколько метров, тишину нарушало только гудение доспехов. Азек чувствовал, что Игнис подыскивает верную конфигурацию слов.

+Ты что-то хочешь сказать, брат?+

+Он спокоен+.

+Спокоен?+

+Варп. Ктесий был прав. Он крайне нестабилен, и чем ближе к системе, тем более нестабильным должен быть. Я это знаю. Я вижу прогрессию+.

+И что?+

+Он спокоен, а этого быть не должно. Варп и аура присутствия планеты обязаны пытаться разорвать нас на части+.

Ариман не ответил. Он знал это и, кажется, знал причину. Игнис прождал целую минуту, прежде чем заговорить снова:

+Такое чувство, как будто он сдерживает себя. Как будто он ждет+.

Ариман кивнул.

+Так и есть, — сказал он. — Он ждет нас+.

Ктесий ощутил переход обратно в реальность как мягкий толчок во внутренностях. Он посмотрел на потолок, вглядываясь в далекую точку, видеть которую отсюда не мог, но знал, что она там есть. На секунду старик замер, как и рунический камень в его руках, а затем медленно поднялся.

— Вот мы и здесь, — пробормотал он, продолжая глядеть вверх, затем моргнул, кивнул, подбросил камень, поймал и целое мгновение рассматривал, держа на его ладони.

Из змеиных челюстей на него в ответ смотрела руна жизни.

— Все… — сказал Атенеум, и Ктесий резко поднял голову.

Атенеум стоял в своей клетке, глядя в потолок.

— Все… — снова произнес он. — Все мои сыны… как до этого дошло? — Он посмотрел на призывающего демонов, глаза стали холодно-синими, словно звезды. Ктесий не мог пошевелиться, мысли застыли. — Ты вернешься ко мне. Когда все начнется, ты вернешься ко мне. А затем вспомнишь, о чем я тебе говорил.

X

Разговоры

Остатки сторожевого флота вращались в холодных расширяющихся сферах. Вокруг кусков рокрита и пластали размером с дом вращались точки, которые были телами либо их частями. Со временем они попадут в слабые объятия планеты-сироты, но до тех пор будут отмечать место своего поражения.