Джон Кеннеди. Рыжий принц Америки

2. Избиратель. Согласно опросам из 107 000 000 американцев, имеющих право голоса, 40 000 000 не зарегистрируются. Но если 70 % из них проголосуют, то, скорее всего, за «ослов» (показали те же опросы). Значит надо привести к урнам как можно больше людей.

3. Расписание. С минуты выдвижения жизнь кандидата расписана по минутам. В ней отведено время для прессы, боссов и личных вопросов. За это отвечает О’Доннел. Он уже умчал в Вашингтон и дальше по стране — готовить турне.

4. Умные слова. Без них не обойтись. На ужине в «Гарвардском клубе» основали мозговой трест: профессора помогут своему питомцу с анализом деловых, социальных, культурных трендов, с речами и повесткой дня — национальной и глобальной. За плату, конечно.

5. Структура. Избирательная машина национального масштаба. Повсюду работают тысячи «Добровольцев за Кеннеди-Джонсона». В Вашингтоне — Национальный комитет поддержки. Дело поручили О’Брайану и Байрону Уайту по прозвищу Свистун.

Прочее — в рабочем порядке. За дело, джентльмены.

5

Меж тем республиканцы не теряют времени. На Юге их люди ведут яростную агитацию против «папизма» и его ставленника Джека Кеннеди. А он и отреагировать толком не может: как сенатор обязан работать на сессии до 1 сентября.

А 2-го летит выступать в Мэн. А 3-го — в Сан-Франциско. А 4-го — на Аляску.

А в понедельник — День труда! — открывает кампанию на митинге рабочих Детройта.

В Детройте — шесть часов сна. Три завтрака: в 7 — с помощниками. В 8 — с кандидатом в губернаторы штата. В 12 — с лидерами профсоюзов. Дальше — фотосессия. Потом доработка речи. Обращение к дорогим трудящимся. Съемка с местной звездой бейсбола.

А дальше — гонка по Мичигану: мы выбились из графика на 15 минут!

Пикник работяг в городе Понтиак (День труда как-никак). Дальше — Флинт — еще пикник. Речь. Перелет. Пикник. Речь. Перелет. Голос садится. Ужин в отеле (стейк, салат, два стакана молока). Звонок Джеки. Речь в поддержку местного демократа, идущего в Конгресс. Перелет в Айдахо. Два ночи. Пять часов сна и — новые речи, пикники, фотосессии и переезды.

Быстрее, быстрее, быстрее. У нас всего десять недель.

Через десять дней он нашел стиль. Теперь к людям выходил молодой вождь. Интонации и ключевые слова отработаны до автоматизма: «президент ведет страну», «в мире не должны соседствовать рабство и свобода», «фермер — вот кто главный», «страна держится на рабочем», «будущее США — люди с образованием», «предприниматель — гарант свободы», «вперед!», «мне нужна ваша помощь».

Америка должна быть в движении; наш престиж в мире падает; впереди — заботы и труды; дело у нас тяжелое, но мы его знаем; за мной! Такова отныне формула его риторики.

В нее вплетается важная личная нота: семья. Братья, сестры и родители — важные персонажи. Но главные герои — жена и дети. Почему он без жены? Это надо объяснить людям. Джеки беременна? Отлично. Скажем об этом. Но скажем тонко! И вот, стоя в лучах солнца в парке далекого провинциального городка, он вдруг сделает паузу и тихо скажет: «Жаль, нет со мной жены, но она… у нее сейчас другое и очень важное дело». Аплодисменты.

— А у жены-то моей, друзья, есть теперь и другие обязанности, — это следующим утром, в Северной Калифорнии. И снова — хлопают.

А в полдень: «У нас с Джеки будет ребенок!» Овация.

И завтра, в долине Сан Хоакин: «Моя супруга подарит мне сына!»

— Откуда известно, что сына? — кричат из зала.

А он не теряется: «Сэр, так она мне сказала!»

Гип-гип ура!

Взлеты-посадки, отправления-остановки, целыми днями — толпы, толки, шум и гам. Ни минуты покоя. Общение с людьми труда и студентами, спортсменами и скаутами, домохозяйками и клубными дамами, полицейскими и экологами. Люди сажают на плечи малышей: глянь, Билли, этот дядя — наш будущий президент.

— А кто это — президент, паппи?

— Да тот, кто все решает там — в Вашингтоне.

* * *

И это — верно. Так он и впрямь считает — этот фермер, учитель, адвокат или водитель грузовика. Поэтому каждое выступление, даже в самой глубинке, должно быть отличным, чтобы новость о нем из захолустья разлетелась по стране, дала новые голоса. Стала его проповедью.

Ну а что уж говорить о выступлениях перед проповедниками. Особенно перед теми, что агитируют против него, как баптистские пасторы на Юге.

Там, на Юге, в Хьюстоне (штат Техас) 12 сентября Кеннеди произнесет одну из самых ярких своих речей. Перед протестантскими проповедниками.

Они ждали ясного ответа на вопросы, которые подсказал им коллега — преподобный Норман Пил. Первый: разве не каждый католик выполняет указания римского папы, своего кардинала или епископа? Второй: разве католики не объединяют церковь и государство? Третий: зачем американцам президент, послушный воле Ватикана?

Они пригласили Джека, чтоб услышать ответы. И Джек ответил.

В отеле «Райс». Выступая перед 300 членами «Великой ассоциации священников» и 300 гостями. Рядом председатель — преподобный Герберт Меза. Впереди — зал. За спиной — никаких ангельских крыльев. Только политика. Отступать некуда.