Джон Кипящий Котелок

— А когда мы отправимся проветриться? — поинтересовался я.

— Считай, что тебе повезло, Шерберн, — ответил он, — сегодня же и поедем!

Глава 34 БАНДИТСКИЕ ЗАКОНЫ

Грязная работа в первый же день!

Признаться, меня это здорово обескуражило. Ведь всем было известно, что шайка редко устраивала налеты, хотя каждый раз очень удачно. А поскольку бандиты буквально на днях заработали полмиллиона наличными, я пребывал в полной уверенности, что мне довольно долго не придется участвовать в их делишках. Но тут вдруг выяснилось, что меня берут в дело немедленно! Откровенно говоря, я не был готов так скоро играть роль негодяя.

— Вот уж не ожидал! — отреагировал я. — Я-то думал, что после Ладлоу вы, ребята, возьмете отпуск.

Ловкач молча пожал плечами.

— Но ведь полмиллиона! — продолжил я. — У вас сейчас столько монет, что на время можно забыть о всякой работе!

— Это тебе так кажется, — проворчал Ловкач. — Посчитай! Двадцать процентов причитается вождю — это значит, пятьдесят тысяч. Еще двадцать пять тысяч ушло на подкуп одного выродка из банка. Остается сто семьдесят пять — сто восемьдесят тысяч, и это на пятнадцать человек…

— Вас тогда было пятнадцать?

— Да. В смысле, банк брали только десять, остальные в это время были кто где. Правда, в тот же вечер у нас тут вышла небольшая заварушка, четверо отправились на небо…

Я был ошарашен. А вы не удивились бы на моем месте? Я-то думал, в банде Коршуна царит военная дисциплина!

— Не пойму, — удивился я, — как же это Красный Коршун ухитряется держать вас в узде, если он позволяет вам отправлять друг друга на небеса?

— Очень просто, — откликнулся Ловкач. — Ты рассуждаешь как все, а Красный Коршун предпочитает действовать от обратного. Ты небось думаешь, что он командует нами как взводом солдат? Уверяю тебя, это далеко не так! Или, может, считаешь, что ты попал в нашу компанию, потому что он давно держал тебя на примете и велел принять, как только соизволишь явиться? И это не в его духе. Такие вещи он предоставляет решать нам. Мы сами себе господа, поступаем так, как считаем нужным. У нас тут демократия, понял? Нас послали тебе навстречу, чтобы мы на тебя хорошенько посмотрели и сами прикинули, ухлопать тебя или оставить. Это полностью зависело от нас!

Я покачал головой: сказанное было свыше моего понимания и переворачивало все мои представления о Коршуне! Ловкач стал обстоятельно вводить меня в курс дела. Определенно я был ему симпатичен. Как объяснил позже, потому что я при всех приструнил Сэмми, его заклятого врага.

От Ловкача я узнал «конституцию» банды — в том виде, в каком собираюсь изложить ее и вам. А когда вы меня выслушаете, то поймете, что Красный Коршун был настоящим гением в своем деле. Вероятно, он первым из негодяев додумался до того, что в преступном мире возможно некое подобие демократии.

В основе его «управления» лежали следующие принципы.

Бандиты ни перед кем не отчитывались, и никто из них не был уполномочен следить за дисциплиной. Они сами сочиняли и принимали законы, по которым существовали, но, если кто-то их нарушал, карали жестоко. Наказание было одно — смерть!

Это было единственное правило, на котором лично настоял Красный Коршун. Его люди могли вести себя как угодно — реагировать на чужие проступки или закрывать на них глаза, но, если кто-то вел себя так, что привлекал всеобщее внимание, его следовало наказывать пулями. Коршуна не волновало, сколько людей останется в шайке, но он хотел быть уверенным, что в его стаде нет ни одной паршивой овцы, что можно целиком и полностью рассчитывать на каждого из парней.

Сначала расскажу вам о правах, которыми пользовались члены банды, а уж потом об их обязанностях. Итак, что же было можно, а что нельзя людям Коршуна?

Каждый был вправе решать, браться ему за какую-либо работу или нет, как только ему объясняли суть предстоящего. Вождь всякий раз должен был вразумительно растолковать, что он затевает. Таким образом, исполнительная власть всецело принадлежала самим ребятам.

Если кто-то из членов шайки был обижен другим, он не должен был обращаться к главарю с просьбами восстановить справедливость, равно как жаловаться товарищам и выносить обиду на общий суд. Каждый стоял сам за себя и мог отомстить за оскорбление, когда и как сочтет нужным. Если бы пристрелил врага за ужином у костра, от него просто потребовали бы унести убитого и похоронить его!

Однако поскольку не все были довольны исходом таких ссор, между бандитами шла нескончаемая вражда.

Существовало и другое важное правило, также распространявшееся на всех членов шайки: любой из них мог, когда ему взбредет в голову, оседлать лошадь и уехать, куда захочет, чтобы промотать все свои денежки. Ограничен он был только во времени. Если не появлялся в лагере более шести месяцев, его ждала смерть. Рано или поздно, но шайка до него добиралась.

Далее, никто из бандитов, включая самого вождя, не имел права перекладывать какую-либо работу на другого, и каждый обслуживал себя сам.