Джон Кипящий Котелок

Когда мы прибыли на место, Красный Коршун спрыгнул с коня и принялся за работу при свете факела, который привез с собой и теперь зажег. Первым делом он прикрепил динамит под большими переборками, поддерживавшими ближний конец моста. Затем приспособил к шашкам короткий кусок бикфордова шнура, а мы помогли замаскировать этот хвост, чтобы человека, на долю которого выпадет его поджигать, не выдал огонек, подползающий к заряду.

Это было крайне опасное задание. Во-первых, шнур был слишком короток, подрывника мог настичь ливень каменных обломков, не успей он убежать, а во-вторых, вслед за этими обломками в него могли полететь пули эскорта.

Как это бывает в подобных случаях, стали тянуть жребий. Вождь зажал несколько травинок в огромном кулаке, и первым счастливчиком оказался Каддиган — он вытащил длинный стебель. За ним стали по очереди тянуть другие, пока наконец не остались только вождь и я. Мы стояли напротив и смотрели друг другу в глаза. И внезапно лицо его показалось мне до боли знакомым; определенно я уже где-то видел этого человека. Вероятно, среди команчей, решил я, поскольку судьба не раз сводила меня с этим племенем.

Мы разжали ладони, и моя травинка оказалась на восьмушку дюйма короче, чем у него. Итак, взорвать мост предстояло мне.

Внутри у меня все перевернулось. Но я дал себе клятву, что, какую бы расправу ни учинили потом надо мною бандиты, не стану поджигать шнур, пока не удостоверюсь, что в момент взрыва на мосту не будет ни одного живого существа, будь то человек или лошадь. Что касается самого ограбления, оно меня не беспокоило. Я рассудил, что, если сегодняшнее дело поможет мне впоследствии извлечь сведения, необходимые для поимки Красного Коршуна, или, еще лучше, всадить пулю в его черное сердце, тем самым окажу людям услугу, которая стоит гораздо больше, чем какие-то триста фунтов золота.

Сев на корточки рядом со шнуром, я приготовил россыпь серных спичек. Дело в том, что серные спички зажигаются почти бесшумно, и вдобавок человек, привыкший прикуривать на ветру, умеет пользоваться ими так, что огонек прячется за его согнутыми пальцами.

Ждать долго не пришлось. Едва присев, я услышал вдалеке стук колес и топот конских копыт.

Глава 37 ДИЛИЖАНС НА ДЖЕССАМИ

Отдаленный гул перешел в дребезжание, которое несколько стихло, когда дорога, по которой двигался дилижанс, пошла в гору, а затем снова стало нарастать, когда она вышла на ровный участок. Кто-то подошел ко мне сзади.

— Жаль, что так вышло, старичок, — произнес сочувствующий голос Каддигана. — Я видел твое лицо, когда ты вытянул короткую. Понимаю… Паршивое это дело, отправлять людей в ад, когда они тебя даже не видят!

Он ушел, но надо мной сразу же нависла другая тень, и глубокий, с хрипотцой, бас произнес:

— В нужное время, когда лошади кареты будут у того мертвого дерева, зажжешь шнур, а иначе… — И к моему затылку легонько прикоснулось холодное дуло револьвера.

И что за человек был этот Красный Коршун?! Он ушел, а я остался с таким чувством, будто меня уже нет в живых. Зажег спичку для пробы. Показалось, что ее света хватит, чтобы привлечь внимание целой армии, но, когда поспешно ее затушил, откуда-то из темноты раздалось:

— Хорошо!

Вождь не сводил с меня глаз, следя за каждым моим движением.

Я лежал, распластавшись на земле, и в голове у меня одна за другой рождались нелепые идеи. Сначала я помышлял о том, чтобы вскочить и броситься к гнедому; потом решил пройти к нему небрежной походкой. Нет, это тоже не годилось. Я знал, что не успею не то что добраться до коня, но и сделать двух шагов. К тому же у меня было странное ощущение, что краснокожий читает мои мысли.

Самым диким моим помыслом было перевалиться через край обрыва и быстро сползти, хватаясь за случайные уступы, вниз, где должно было оказаться какое-нибудь укрытие. Однако, придвинувшись к кромке, от которой меня отделяла всего пара футов, увидел под собой ровную, отполированную дождями поверхность скалы, на которой, словно на водной глади, отражались звезды, играя россыпью бликов, нисходящей к самой реке.

Отбросив и этот неудачный вариант, я позволил себе расслабиться, решив, что не стоит изводиться понапрасну, пока не придет время что-либо предпринимать, и все свое внимание приковал к мертвому дереву, на которое указал мне Красный Коршун.

Все деревья в округе были давным-давно вырублены и сплавлены по реке к лесопильному заводу. На их месте стала появляться молодая сосновая поросль, которая едва поднималась над корнями большого черного ствола, обуглившегося от ударов молний. Гигант высился у дороги, напоминая о былом величии леса; его сломанная крона темнела на фоне звездного неба, словно зубчатая башня. И это был ориентир, который выбрал для меня вождь!

Он обладал не только хитростью краснокожего, но и расчетливостью белого человека. Трудно было поверить, что индеец мог соотнести скорость лошадей, несущих дилижанс под гору, со временем, за которое сгорит шнур. Однако от Коршуна можно было всего ожидать!