Джон Р. Р. Толкиен. Биография

Кристофер был на год младше Рональда, но их объединяло немало общих интересов. Кристофер был очень способным учеником и в том же 1905 году занял второе место по успеваемости. Так между ними зародилось дружеское соперничество, не прекратившееся и по окончании школы. Оба они страстно увлекались языками и исторической лингвистикой. Джордж Бруэртон, который несколькими годами ранее приобщил Рональда к сокровищнице среднеанглийского языка, теперь почувствовал, что оба его лучших ученика созрели для изучения другого древнего языка — англосаксонского. Так они познакомились с памятниками дочосеровской литературы и, прежде всего, с великим древнеанглийским эпосом — «Беовульфом».

На летних каникулах, когда, в отличие от каникул пасхальных, не приходилось напряжённо готовиться к экзаменам, Рональд и Хилари большую часть времени проводили в ораторианском храме. Кроме того, раз в году отцу Фрэнсису удавалось ненадолго вывозить их из Бирмингема. Обычно они отдыхали в дорсетском городке Лайм-Риджис. Они останавливались в уютной гостинице «Три чаши» на Брод-стрит, целыми днями гуляли по взморью и скалам и порой даже купались в холодных горных озерцах.

Отец Фрэнсис был не просто другом семьи, взявшим на себя обязанности опекуна. Он по-настоящему заменил мальчикам отца. Он любил их, как родных сыновей, и относился к ним обоим с искренним уважением, так что Рональд и Хилари могли поверять ему все свои заботы и беседовать с ним куда свободнее, чем большинству мальчиков их возраста удаётся общаться с родными отцами[13]. Поэтому отец Фрэнсис быстро понял, что в гнетущей атмосфере дома на Стерлинг-стрит им приходится нелегко.

К счастью, у него уже был на примете другой вариант. Он был хорошо знаком с местным виноторговцем мистером Фолкнером и его общительной женой, каждую неделю устраивавшей музыкальные вечера, на которых часто бывали священники ораторианской общины. Фолкнеры владели большим домом на Дачис-роуд в гораздо более респектабельном районе, чем Эджбастон, где жила тётушка Беатрис. Фолкнеры сдавали комнаты внаём, и отцу Фрэнсису стало известно, что одна большая комната на третьем этаже пустует. В феврале 1908 года Рональд и Хилари упаковали чемоданы, попрощались с тётушкой Беатрис и в очередной раз перебрались на новое место.

Рональд был очень доволен. Сам по себе дом на Дачис-роуд оказался довольно неприглядным: стены его заросли ползучими растениями, а комнаты были загромождены уродливой мебелью. Однако здесь было чисто и светло — особенно по сравнению с мрачным жилищем на Стерлинг-роуд. Фолкнеры были людьми гостеприимными, и в доме постоянно слышались музыка и смех. Сама миссис Фолкнер прекрасно музицировала, вела светский образ жизни и изо всех сил стремилась войти в высшее общество, но это не мешало ей оставаться весёлой и жизнерадостной и относиться к братьям Толкиенам с искренней приязнью.

Кроме того, Фолкнеры жили на широкую ногу — с подобной роскошью мальчикам ещё не приходилось сталкиваться. В доме даже была горничная, молодая девушка по имени Энни. Конечно, Рональд всё ещё тосковал по сельской жизни и вольным просторам Сэйрхоула и Реднэла, но и на Дачис-роуд оказалось вовсе не так уж плохо. А на следующий день после новоселья, расположившись в своей комнате на третьем этаже и разобрав чемоданы, Рональд и Хилари спустились к обеду и обнаружили, что они — не единственные постояльцы в этом доме. Комнату прямо под ними, на втором этаже, занимала молодая и очень хорошенькая девушка, изящно сложённая, сероглазая, с модной по тем временам короткой стрижкой. Её звали Эдит Брэтт. Ей было девятнадцать лет, и Рональду, который был почти на три года младше, она показалась соблазнительно зрелой.

У Эдит было с ним много общего. Её мать, Франсис Брэтт, умерла пятью годами раньше, а отца своего она не знала, так как родилась вне брака. В конце 1888 года Франсис уехала в Глостершир, где 21 января 1889 года и родила дочку. Но затем она вернулась в Бирмингем и поселилась в районе Хэндсворт, где и растила дочь, не обращая внимания на пересуды соседей и упрёки родственников. Семья Брэттов была довольно зажиточной, и Эдит выросла в более комфортабельной обстановке, чем братья Толкиены. Её отправили на воспитание в женский пансион, и уже в раннем возрасте у неё проявились музыкальные способности. К десяти годам Эдит играла на фортепиано так хорошо, что появилась надежда со временем отдать её в музыкальную академию. Но с безвременной смертью матери в 1903 году все эти далеко идущие планы рухнули. Впрочем, недостатка в средствах Эдит не испытывала: в наследство ей досталось несколько земельных участков в Бирмингеме. А в доме Фолкнеров ей позволяли играть на фортепиано — правда, только популярные мелодии и лёгкую классику, так как миссис Фолкнер терпеть не могла гаммы.