Джон Р. Р. Толкин. Биография

Собственно, это и все. Можно сказать, что после этого ничего не происходило. Толкин вернулся в Оксфорд, в течение двадцати лет был профессором древнеанглийского в колледже Ролинсона и Бозуорта, затем был избран профессором английского языка и литературы в Мертон–Колледже, поселился в обыкновенном оксфордском пригороде, где и жил первое время после ухода на пенсию, потом перебрался в ничем не примечательный курортный городишко на море, после смерти жены вернулся в Оксфорд и сам мирно скончался в возрасте восьмидесяти одного года. Вполне ординарная, неприметная жизнь, какую вело бесчисленное множество других ученых мужей. Нет, конечно, он блистал своими научными достижениями — но достижения эти доступны только специалисту и для человека далекого от науки особого интереса не представляют. И это было бы все — если не считать того странного факта, что на протяжении всех этих лет, когда с ним «ничего не происходило», он написал две книги, ставшие всемирно известными бестселлерами, книги, которые овладели воображением и повлияли на образ мыслей нескольких миллионов читателей. Не правда ли, любопытный парадокс: что «Хоббит» и «Властелин Колец» принадлежат перу скромного оксфордского профессора, который специализировался на изучении западно–мидлендского диалекта среднеанглийского и жил самой обычной жизнью в самом обычном пригороде, воспитывая детей и возделывая свой сад?

Это ли странно? Или, напротив, следует подивиться тому, что человек, наделенный столь ярким воображением и талантом, мирился с повседневной рутиной академической и домашней жизни; что человек, чья душа тосковала по грохоту валов на скалистом побережье Корнуолла, соглашался мирно беседовать с пожилыми дамами в гостиной отеля на курорте для среднего класса; что поэт, чье сердце трепетало от радости от вида и запаха дров, пылающих в очаге сельского трактира, позволил установить у себя в доме электрический камин с искусственными угольями? Это ли не диво?

Быть может, в том, что касается его зрелости и старости, нам остается лишь наблюдать — и недоумевать про себя; а может быть, со временем мы и начнем различать логику событий.

Глава 1 ЖИЗНЬ В ОКСФОРДЕ

Вплоть до конца XIX века члены почти всех оксфордских колледжей — то есть большинство Университетских преподавателей — обязаны были иметь духовный сан и не имели права жениться, пока находились на должности. Реформаторы той эпохи ввели членство в колледжах для мирян и добились отмены обета безбрачия. Это изменило облик Оксфорда, и притом значительно. В последующие годы волна кирпичных коттеджей растекалась все дальше на север, за пределы старых границ города, затопляя поля вдоль дорог на Бенбери и Вудсток, по мере того как застройщики возводили сотни новых домов для женатых «донов» [Преподаватель в Оксфордском (или Кембриджском) университете]. К началу XX века северная часть Оксфорда превратилась в колонию преподавателей, густо населенную самими преподавателями, их женами, детьми и слугами, живущими в самых разных домах, от «готических» дворцов с башенками и витражами до самых что ни на есть тривиальных пригородных коттеджей. Между домами росли церкви, школы, лавки и магазины, призванные удовлетворять нужды этого необычного сообщества, и вскоре в окрестностях Оксфорда не осталось почти ни единого свободного акра. Однако в двадцатые годы XX века строительство кое–где еще велось; и вот на одной из улиц северного Оксфорда Толкин нашел и купил новый дом, довольно скромный, из светлого кирпича, в форме буквы «L», развернутой к дороге. И в начале 1926 года семья покинула Лидс и обосновалась на новом месте.

Здесь, на Нортмур–Роуд, они прожили двадцать один год. В 1929 году освободился более просторный соседний особняк, где прежде жил Бэзил Блэкуэлл, книготорговец и издатель, Толкины решили его купить и в начале следующего года перебрались из дома 22 в дом 20. Этот второй дом был длинный и серый, более внушительный, чем его сосед, с маленькими окошками в свинцовых рамах и высокой шиферной крышей. Незадолго до переезда родился четвертый и последний ребенок, девочка, о которой так давно мечтала Эдит. Девочку окрестили Присциллой Мэри Руэл.

Помимо этих двух событий, рождения Присциллы в 1929 году и переезда в 1930–м, жизнь на Нортмур–Роуд текла почти без перемен. Это было размеренное, почти что рутинное существование. Так что, возможно, лучший способ его описать — это представить себе, как протекал типичный день Толкина в начале тридцатых годов.

Сегодня праздник, День святого, поэтому он начинается рано. В семь утра в спальне Толкина звонит будильник. Спальня расположена в глубине дома, и окна выходят в сад. Строго говоря, это не спальня, а ванная плюс гардеробная, и в углу комнаты стоит ванна, однако Толкин ночует здесь, потому что Эдит не выносит его храпа и к тому же он имеет обыкновение засиживаться допоздна, а Эдит ложится рано. Так что они спят в разных комнатах, чтобы не беспокоить друг друга.