Джон Р. Р. Толкин. Письма

255 Из письма к миссис Эйлин Элгар 5 марта 1964

Несколько замечаний о стихотворении из сборника «Приключения Тома Бомбадила».

Стихотворение «Фаститокалон», в отличие от «Кота» и «Олифанта», не плод моего воображения от начала и до конца, но переделка одного стихотворения из древних «бестиариев», сокращенная и переработанная в хоббитском духе. На мой взгляд, весьма примечательно, что вы уловили греческий характер имени сквозь все искажения. Вообще-то я его заимствовал из сохранившегося фрагмента англосаксонского бестиария, подумав, что звучит оно достаточно комично и нелепо, чтобы сойти за хоббитскую переделку чего-то высокоученого и эльфийского — согласно системе, по которой, как английский заменяет ширское наречие, так латынь и греческий заменяют язык Высоких эльфов в именах. В данном случае ученое название, по всей видимости, звучало как Aspido-chelōne, «черепаха с круглым (кожистым) щитом». Из этого получилось astitocalon— искажение ничуть не хуже многих других того же периода; однако боюсь, что букву F стихотворец добавил просто-напросто того ради, чтобы имя аллитерировало с другими словами в той же строке: в его время для поэтов это считалось обязательным. Возмутительная вольность — или очаровательная, это уж зависит от вкуса.

Поэт говорит: юат is noma cenned / ƒyrnstreama geƒlotan Fastitocalon, «ему, несомому древними течениями, определено имя Фаститокалон». Представление о предательском острове, который на поверку оказывается чудовищем, по всей видимости, заимствовано с Востока: речь идет о морских черепахах, преувеличенных мифотворческой фантазией; на том я и остановился. Но в Европе это чудище перепутали с китами, и в англосаксонском варианте ему уже приписываются свойства кита: так, например, он кормится, траля раскрытой пастью. В нравоучительных бестиариях он, конечно же, выступает аллегорией дьявола; в таком виде образ заимствует Мильтон.

256 Из письма к Колину Бейли 13 мая 1964

Рассказ о неоконченном произведении Толкина «Новая тень». (См. тж. № 338).

Я в самом деле начал повесть, действие которой происходит примерно 100 лет спустя после Низвержения [Мордора], но она оказалась слишком уж мрачной и тягостной. Поскольку мы имеем дело с людьми, мы неизбежно столкнемся с самой прискорбной чертой их натуры: они быстро пресыщаются хорошим. Так что во времена мира, справедливости и процветания люди Гондора сделались бы недовольны и беспокойны — в то время как королевская династия, потомки Арагорна, умалились бы до самых обыкновенных королей и управителей, вроде Денетора или даже хуже. Я обнаружил, что даже в эти ранние времена возникли революционные заговоры вокруг центра тайного сатанинского культа; а гондорские мальчишки играли в орков и безобразничали в округе. Я мог бы написать «триллер» про заговор, его обнаружение и подавление — но к этому бы все и свелось. Оно того не стоит.

257 К Кристоферу Бредертону 16 июля 1964

Сэндфилд-Роуд 76, Хедингтон, Оксфорд

Уважаемый Бредертон!

Получить ответ 14 июля на письмо, отправленное лишь 10 числа, — вот это я называю расторопностью, даже при нормальной работе почты. По мне, в печатании на машинке ничего неучтивого нет. Я, во всяком случае, обычно как раз печатаю, поскольку мой «почерк», поначалу четкий и ясный, быстро деградирует до живописной неразборчивости. Кроме того, я люблю машинки; моя мечта — внезапно разбогатеть настолько, чтобы заказать себе электрическую печатную машинку в соответствии с Моими собственными требованиями, чтобы печатать Фэаноров алфавит….. Я сам перепечатывал «Хоббита», а «Властелина Колец» — так даже дважды (отдельные части по нескольку раз) на своей кровати на чердаке в доме на Мэнор-Роуд. В черные дни между утратой просторного особняка в северном Оксфорде, который сделался мне не по средствам, и моего краткосрочного возвышения до почетного старинного колледжского дома на Холиуэлл.