Джон Р.У. Стотт Великий Спорщик

«Экуменический антитезис» в его крайней форме гласит, что, прежде всего, Бог заботится не о церкви, а о мире. И Его деятельность в мире, как нам говорят, заключается в том, чтобы установить shalom — «покой, мир». Однако shalom — это не личный душевный покой каждого отдельного человека. Профессор Дж. Г.Дейвис описывает его как «социальное явление», выражающее ту «всеобщность», ту гармоничность, которую Бог хочет дать обществу[131]. Согласно такому экуменическому мышлению, shalom — это почти то же самое, что Божье Царство и новое человечество. Вообще, революционные движения нынешнего мира, в результате которых старый порядок уступает место новому, рассматриваются как дело Самого Бога, обновляющего мир и тем самым распространяющего shalom, Божье правление и новое человечество.

Провозгласив, что таким образом Бог, прежде всего, связан с миром, а не с церковью, экуменисты идут дальше и определяют миссию церкви: по их словам, она заключается в том, чтобы понять, что именно Бог делает в мире, и тут же включиться в Его деятельность. «Если целью миссионерской деятельности является установление shalom, то нам нужно войти в сотрудничество с Богом, действующим в истории и обновляющим общество». И снова: «Церковь должна просто присоединиться к Христу в Его битве», то есть в битве против структур социальной несправедливости. Именно такой смысл заключается в фразе: «Пусть мир сам определит план действий для церкви!»

Такое стремление к лучшим социальным структурам заменяет (во многих современных экуменических кругах) стремление обращать отдельных людей к Богу; провозглашение Евангелия вытесняется неким диалогом между христианами и неверующими, в котором они участвуют на равных правах, делятся своими мыслями и находят общее решение. «Я был бы рад, — пишет д–р Дейвис, — если бы само слово „обращение" ушло из христианского обихода». Диалог же, который он предпочитает проповеди, оказывается одновременно трудным и опасным. «Вступая в диалог с буддистом, — пишет он, — и вступая в него открыто, я должен признать, что результат этого диалога предсказать невозможно ни для меня, ни для него. Буддист может признать Иисуса Христа своим Господом, но может случиться и так, что я признаю авторитет Будды, а может, оба мы просто станем агностиками».

Точно так же д–р Эрик Рутл и в своем Комментарии на книгу Джона Пеллоу «Бетонная деревня» («The Concrete Village»), где описывается его служение в восточном районе Лондона, писал (в журнале «British Weekly» за ноябрь 1967): «Ранние его книги все написаны в ключе традиционного миссионерского служения, когда церковь „давала" и „спасала" и распространяла духовное богатство. Эта книга написана в ключе современного миссионерства, когда церковь становится сетью реальных отношений между христианами и такими же реальными людьми, живущими неподалеку. Не „у нас есть то, что вам нужно! Придите и возьмите!", а „вот мой дар, а вот твой; давай сложим их вместе и посмотрим, что получится"». Еще более поразительно то, что д–р И. Эдмунд Перри, профессор истории и религии из Северо–Западного университета (Чикаго), в ноябре 1965 года заявил Американскому методистскому совету по благовестию: «Терпеть не могу разговоров о личном спасении. Христианство — это общественное понятие»[132].

Эти формы тезиса и антитезиса, хотя и являются противоположностями, тем не менее похожи друг на друга тем, что в обеих содержится элемент фарисейства. Ибо и та и другая сторона сообщаются с миром весьма ограниченно, однобоко, не так, как призваны к этому христиане.