Читаем Джон Рид полностью

Прибытию в эту многострадальную страну американского корреспондента предшествовали грозные и кровавые события.

Триста лет Мексику угнетали и грабили испанские колонизаторы. Потом ее разоряли внутренние войны, французские интервенты, североамериканские захватчики.

Почти сорок лет страна изнывала под гнетом диктатуры Диаса. Хитрый и беспощадный политикан генерал Порфирио Диас сумел с помощью неслыханного коварства и жестокости стать единовластным правителем Мексики, вершителем судеб миллионов бесправных, забитых пеонов.

Безудержное властолюбие и низкие страсти превратили его за долгие годы пребывания у кормила государства в бездушного, не признающего ничего святого самодержца. Некогда участник освободительной войны, боевой генерал, он стал проклятием своего народа.

Население ни одной страны мира, претендовавшей, считать себя цивилизованной, не подвергалось такому угнетению, не жило в условиях столь вопиющего беззакония. Пеоны — мексиканские батраки — фактически влачили жалкую участь полурабов-полукрепостных. Богатейшие помещики, владельцы десятков тысяч гектаров земель, творили в своих имениях суд и расправу.

За малейшую провинность пеона ожидали плети, за неповиновение, бегство, бунт — смерть от пуль руралес — сельских жандармов.

С политическими деятелями, осмелившимися выступить против диктатора, расправлялись наемные убийцы Порфирио Диаса.

Но этот, казалось бы, полновластный правитель был всего лишь ставленником крупных помещиков и иностранных концессионеров — американских, английских, французских, немецких.

В 1910 году Мексика восстала, диктатура восьмидесятилетнего старца рухнула как карточный домик под ударами стихийно возникших во всех уголках страны крестьянских армий.

Революция в Мексике была революцией пеонов, требовавших земли и воли. Пока крестьяне воевали, к власти пришли буржуазные демократы. Их вождь, Франсиско Мадеро, по-своему любил народ, был преисполнен по отношению к нему самых благих намерений, но, в сущности, до самой своей трагической гибели от руки предателя не понимал его подлинных нужд и чаяний.

Трагедию Мадеро усугубляли его личные недостатки. Он был нерешителен, склонен к колебаниям, наивен. Поднятый на гребень революции, Мадеро так и не смог стать революционером. В глубине души он боялся пробудившегося народа.

Подлинными народными вождями революции, первыми полководцами ее армий стали неграмотные крестьяне Панчо Вилья и Эмилиано Сапата. Оба они уже много лет вели партизанскую войну с диктатурой Порфирио Диаса.

Под победные знамена Вильи и Сапаты со всей Мексики стекались тысячи бойцов. Крестьянские армии под их командованием десятки раз били федеральные войска генералов-порфиристов.

Режим Диаса пал, но в стране мало что изменилось. Земля по-прежнему оставалась в руках помещиков, кроме тех территорий, где прошли войска Вильи и Сапаты. Мадеро выступал с прекраснодушными речами, а старые министры, получившие свои портфели еще из рук дона Порфирио, остались министрами и в новом правительстве. Генералы-порфиристы уже плели заговор против Мадеро, а «вождь революции» в угоду господствующим классам приказал распустить крестьянские армии. Вилью, доверчивого и наивного как ребенка, Мадеро отстранил от командования.

Сапата отказался разоружить своих бойцов. В штате Морелос, где стояла его армия, власть находилась б руках крестьян, действительно получивших плоды победы. И правительство Мадеро послало против непокорного пеона войска под командованием… генералов-порфиристов!

Весной 1912 года поднял восстание против Мадеро его бывший сторонник, разложившийся и подкупленный «революционный генерал» Паскуаль Ороско. Это произошло в штате Чиуауа, где на положении частного лица жил опальный Панчо Вилья.

И Мадеро вновь — в который раз! — обратился за помощью к партизану. Простив обиды, Вилья взялся за оружие. Его отряд президент подчинил генералу Уэрте, злобному, коварному интригану, бывшему любимцу Диаса.

Вилья одерживает над мятежниками одну победу за другой. Уэрта в благодарность приказывает расстрелять его якобы… за присвоение помещичьего коня.

Мадеро помиловал Вилью, но заключил его в тюрьму для «расследования дела».

Друзья организуют побег. Вилья поселяется в американском пограничном городке Эль-Пасо.

А вскоре — 22 февраля 1913 года — Мадеро был убит по приказу того самого генерала Уэрты, которому он вручил в свое время судьбу Вильи. За спиной убийцы стоял американский посол в Мексике Генри Лейн Вильсон. По злой иронии истории преступление свершилось в ночь после торжественного банкета в посольстве Соединенных Штатов по случаю дня рождения Джорджа Вашингтона, отца американской революции…

Узнав о гибели Мадеро, Вилья заплакал. Невзирая ни на что, он до конца оставался верен маленькому человеку с бородкой клинышком и наивными голубыми глазами.

Через неделю глубокой ночью четыре всадника переплыли пограничную реку Рио Браво и устремились в бескрайные просторы штата Чиуауа.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное