Джон Рокфеллер. Промышленник и филантроп

Но в этой группе выдающихся людей – возможно, самых талантливых в истории американского бизнеса – Рокфеллер и Флэглер молчаливо признавались лидерами. Флэглер считался в корпорации авторитетом и знатоком железнодорожного дела. Иногда Джон Д. Рокфеллер присоединялся к своему главному партнеру во время встреч с руководителями крупных железнодорожных компаний или консультировался с ним по вопросам политики корпорации. Но в этой области Флэглер был основным стратегом, который разрабатывал новые мероприятия, и смелым тактиком, добивавшимся поддержки этих мероприятий со стороны железнодорожных магнатов. Он также следил за выполнением корпорацией своих обязательств по новым контрактам и был бдительным стражем того, чтобы не пренебрегали своими обязательствами и перевозчики. Флэглер был мозгом, руководящим менеджерами «Стандард ойл» во всех делах, связанных с выполнением обязательств различных компаний перед центральной организацией. Он играл главную роль в выводе корпорации из хаоса и придании ей организованности и порядка в критический период 1877–1878 годов.

В течение всего этого беспокойного периода Рокфеллер, естественно, нес главную ответственность за проведение в жизнь продуманной стратегии всей корпорации, был советником и наставником. Хотя он еще не достиг сорокалетнего возраста, ему писали из всех подразделений менеджеры корпорации, раскрывая свои проблемы. Их доверие к нему впечатляет. Они писали также Флэглеру, когда дело касалось железнодорожных тарифов или организационных вопросов, но к Рокфеллеру они писали обо всем. Они сообщали главе «Стандард ойл» о том, что сделали, и просили указать, что не сделано. Видимо, каждый из них говорил себе: «Он наставит меня на правильный путь – даст мне нужный ответ». Или, даже чаще, инициативные заместители главы «Стандард ойл», занимавшиеся более важными проблемами, говорили: «Он рассудит, правильна ли моя идея об этом деле».

Рокфеллер часто одобрял предложения сотрудников с небольшими замечаниями в целях корректировки. Иногда он выносил жалобы или споры на суд своих помощников в Нью-Йорке для приемлемого решения. Иногда поднимал назревшие вопросы. Опять же советовал не спешить, выждать время, когда дело станет яснее. Бывало, он рекомендовал своим обеспокоенным помощникам принимать решения самостоятельно, без его помощи. Но его советы были всегда полезны. Показателем его замечательной основательности и ума является то, что десятки способных, даже талантливых людей, служивших в «Стандард ойл», постоянно обращались к этому энергичному, мудрому лидеру, как к близкому лицу и наставнику.

Примерно в это время Рокфеллер стал задавать вопросы или требовать информацию именно по производственным проблемам, стремясь настроить менеджеров на напряженную работу. Так, в феврале 1878 года он писал Виласу после изучения докладов о состоянии производства в Кливленде, что он «обнаружил в течение второй половины года увеличение стоимости издержек на 33 цента на баррель по сравнению с первой половиной этого года, хотя было произведено больше продукции. Чем объяснить эту разницу?».

Один, более ранний эпизод, рассказывающий об интересе Рокфеллера к деталям производственного процесса, является одновременно простым и впечатляющим. Он показывает, что активность Рокфеллера в 1877 и 1878 годах была продолжением его прежней деятельности, но на более высоком организационном уровне. В начале 1870 года он инспектировал в Лонг-Айленд-Сити хранилище, в котором содержались контейнеры с нефтепродуктами, предназначенными на экспорт. О том, как это происходило, рассказал один служащий:

«Он (Рокфеллер) наблюдал за работой механизма для заполнения канистр. Десяток из них стояли на деревянной платформе под насосами. Рабочий тянул за рычаг, и каждый насос закачивал в канистру ровно 5 галлонов керосина. Затем на деревянной тележке этот десяток канистр доставляли к другому механизму, где канистры быстро закупоривались сверху. Оттуда их перемещали к последнему механизму, где они прочно запаивались.

Господин Рокфеллер молча выслушивал то, что рассказывал ему эксперт про различные механизмы, призванные сэкономить труд и время, а также про издержки процесса. Наконец он спросил:

– Сколько капель припоя вы расходуете на каждую канистру?

– Сорок.

– Тридцать восемь не пробовали? Нет? Вы не будете возражать против того, чтобы попробовали тридцать восемь, и дайте мне знать.

Шесть или семь процентов экспериментальных канистр протекли. Тогда для герметизации взяли 39 капель припоя. Ни одна канистра не дала течь. Провели эксперимент с сотней, пятьюстами, тысячей канистр. Ни одна не подвела. Поэтому для каждой канистры установили 39 капель».