Джон Рональд Роуэл Толкиен. Лучшие сказания

Там и жили они, и если хотели, могли любоваться светом Древ, гулять по золотым мостовым Валмара или всходить по хрустальной лестнице Тириона на зеленую Туну; но чаще всего они бороздили на своих быстрых судах воды Залива или бродили по берегу в пенных волнах, и волосы их искрились в свете, плывшем из-за гор. Нолдоры дали им много камней — опалов, алмазов и бледного хрусталя, и они усыпали ими берег и дно озер: дивным было побережье Элендэ в те дни. И много жемчуга добыли они себе из моря, и из жемчуга были их чертоги, и дворец Ольвэ в Альквалондэ, Лебяжьей Гавани, озаренной множеством светилен. Ибо то был город тэлери и гавань для их судов; а суда тэлери строили подобными лебедям, с клювами из золота и глазами из черного янтаря. Вратами той гавани служила арка, промытая морем в живом утесе; лежала она на границе Эльдамара, к северу от Калакирии, где свет звезд был ярок и чист.

⠀⠀ ⠀⠀

Шли века — и любовь ваниаров к земле валаров и свету Древ росла, и они ушли из Тириона на Туне, и обитали с тех пор на горе Манвэ или на равнинах и в лесах Валинора, и отделились от нолдоров. В душах нолдоров жила память о звездах Средиземья, и они жили в Калакирии и в горах и долинах, куда достигал шум западного моря; и хотя многие из них бродили по землям валаров, совершая дальние походы в поисках тайн земли и вод, и всего живого, — именно в те дни сблизились народы Туны и Альквалондэ. Королем Тириона был Финвэ, а Альквалондэ — Ольвэ; но владыкой всех эльфов от веку считался Ингвэ. Впоследствии он жил на Таниквэтиль, у ног Манвэ.

Феанор и его сыновья редко жили подолгу в одном месте, но бродили по Валинору, подходя даже к границам Бессветия и холодным берегам Внешнего Моря в поисках непознанного. Часто были они гостями в чертогах Ауле; но Целегорм охотнее заходил в дом Оромэ и там получил великое знание о зверях и птицах, и ведомы ему были их наречия. Ибо все живые создания, что есть или были в Арде, кроме только лиходейских тварей Мелькора, жили тогда в Амане; и было там много прочих существ, невиданных в Средиземье — и которых теперь уж не будет в нем, ибо мир изменился.

Глава 6 О Феаноре и освобождении Мелькора

Теперь Три Народа Эльдаров собрались, наконец в Валиноре, а Мелькор был скован. Наступил полдень Благословенного Края во всей полноте его величия и блаженства, долгий в Повести Лет, но слишком краткий в воспоминаниях. В те дни эльдары достигли полного расцвета тела и духа, и нолдоры преуспевали во всех ремеслах и знаниях; и долгие годы были заполнены их радостным трудом. Именно тогда впервые задумались они о письменах, и вскоре Румиль из Тириона изобрел знаки, годные для запечатления речей и песен — одни для изображения на камне или металле, другие — для письма пером или кистью.

В это время в Эльдамаре, в доме короля Тириона на вершине Туны, родился старший и самый любимый сын Финвэ. Нарекли его Куруфинвэ, но мать назвала его Феанор — Пламенный Дух: и под этим именем вошел он в сказания нолдоров.

Имя его матери было Мириэль, прозванная Сериндэ, ибо никто из нолдоров не умел ткать и шить чудесней ее; руки ее были искусны в самой изящной и мелкой работе. Великой и радостной была любовь Мириэль и Финвэ, ибо зародилась в Благословенном Краю и в Благие Дни. Но рождение сына истощило тело и дух Мириэли, и после его рождения она возжаждала освобождения от бремени жизни. И, дав имя сыну, сказала Финвэ: "Никогда более мне не понести дитя: ибо силы, что должны были дать жизнь многим, вошли в Феанора." Тогда Финвэ опечалился, ибо нолдоры были еще юны, и он хотел породить много детей в блаженстве Амана: и сказал он: “Неужели нет исцеления в Амане? Здесь любой усталый найдет отдохновение." Но Мириэль чахла день ото дня, и Финвэ испросил совета у Манвз, и Манвэ поручил ее заботам Ирмо в Лориэне. Расставаясь с ней (ненадолго, как он надеялся), Финвэ печалился, ибо несчастьем казалось ему, что мать должна уйти и не увидит детства своего сына.

— Это воистину несчастье, — молвила Мириэль, — и я плакала бы, не будь я столь истомлена. Но не вини меня в том — как и во всем, что может случиться после.

Потом она ушла в сады Лориэна и легла там на сон; и хотя казалась спящей, дух ее покинул тело и в безмолвии отошел в чертоги Мандоса. Девы Эсте ухаживали за телом Мириэли, и оно оставалось нетленным; но она не ожила. Финвэ жил в скорби; и часто приходил он в сады Лориэна и, сидя под серебристыми ивами у тела жены, взывал к ней. Но она все не пробуждалась; и, единственный во все Блаженном Краю, он был лишен радости. И, спустя годы, он перестал ходить в Лориэн.