Джонатан без поводка

А когда к нему подселились собаки, здесь стало еще уютнее. Джонатан не понимал, почему всегда считалось, что уют в доме создают цветы и аквариум с рыбками. Ведь две собаки – это самая что ни на есть полноценная семья, только без выяснений отношений и ругани. Сисси любила спать на своей мягкой подстилке, а Данте облюбовал диван, который был и мягкий, и достаточно высокий, чтобы наблюдать с него и за окнами квартиры напротив, и за голубями, и за происходящим на улице.

Джонатан начал изучать собачью энциклопедию. «Собаки породы бордер-колли считаются одними из самых умных, – говорилось в книге. – Они могут быть счастливы, только когда заняты выполнением какой-то задачи, когда имеют цель». Эта мысль в тексте занимала много места, говорилось про овец, про стадный инстинкт и иже с ним, и в конце концов заключалось: «Даже самые умные представители породы бордер-колли нуждаются в том, чтобы хозяин указывал им путь и был лидером». Джонатан посмотрел на своего представителя породы колли – не похоже, чтобы он интересовался лидерством или путем, зато с удовольствием смотрел старые фильмы.

В Данте было что-то такое… Джонатан вряд ли смог бы это объяснить, но уже через неделю совместной жизни сложилось ощущение, что он здесь был директором. Нет, не совсем директором. Скорее председателем совета директоров.

Он продолжил читать.

«Бордер-колли предпочитают активный образ жизни, с готовностью берут на себя ответственность и независимы в выполнении задач, которые позволяют им реализовать свою генетическую миссию».

Джонатан был очень впечатлен тем, что Данте может потребоваться независимость в выполнении задач, а также наличием у него генетической миссии. Он задумался и о собственной генетической миссии, хотя о ее содержании можно было только догадываться. Вместе с тем ему очень хотелось помочь Данте реализовать свою. К покупке живой овцы Джонатан пока готов не был, поэтому он где-то отыскал овцу на батарейках, которая носилась по квартире и время от времени делала переворот через собственную спину. Реакцией со стороны Данте был долгий, почти не моргающий взгляд на Джонатана.

Сисси была совсем другая: она повсюду ходила за хозяином, преданно заглядывала ему в глаза, а иногда просто лежала у ног и лизала его стопы. Возможно, у спаниелей генетическая миссия не отличалась особой строгостью.

Ему нравилось иметь собак, нравилось принадлежать к модному тренду «молодой, стильный и с собаками», нравилось быть не одному. Все-таки он по-прежнему ощущал себя в Нью-Йорке чужаком. Здесь все спешили в какие-то интересные места, покупали дизайнерскую мебель, правильные туфли, ходили на выставки и вместо эмоциональных отношений проповедовали сексуальные. А собаки позволяли оставаться в стороне от этой суеты. Они заполняли собой свободные часы и давали законный повод остаться дома в субботу вечером.

Уже много лет – сколько он себя помнил – собственная жизнь представлялась Джонатану в виде кадров комикса с эксцентричными героями, которые могли летать и говорить по-собачьи. Это делало его непохожим на людей, которых показывают по телевизору, на обычных людей, у которых есть любимые песни и полотенца в ванной сочетаются по цвету. Да, у него есть работа, квартира, девушка, но все это казалось неважным. Он начинал оживать, только когда ехал на велосипеде. Скорость придавала ему легкости и остроты, превращала его в подобие самурайского ножа, прорезающего мягкий воздух городских улиц.

И как он вообще здесь оказался? Ведь всего несколько минут назад он был ребенком, ездил на велике в школу, собирал коллекцию комиксов, делал уроки и смотрел телевизор. Да, его не миновали ловушки взрослой жизни, но они не так сильно повлияли на его внутренний мир. Реальная взрослая жизнь, конечно, существовала, но она была столь же далека и недостижима, как планета Уран. Он не понимал, как люди взрослеют и зачем. Реальная жизнь со взрослыми потребностями казалась ему невыносимой. «Вот посмотрите, я все время работаю. Вот моя красивая подружка. Посмотрите, как я меняю еду на деньги. Полюбуйтесь на мое давление».

Он не мог понять, почему никто еще не написал инструкцию «Как стать Человеком».

У его подруги, Джули, гораздо лучше получалось жить, как настоящий человек. Они познакомились, когда ей было двадцать, а ему – девятнадцать. Она была настолько красивой, независимой, организованной и небедной, что Джонатан и надеяться не мог, что она когда-нибудь согласится с ним встречаться.

Их первый разговор в ночном клубе в паре кварталов от университета, в котором оглушительно играла музыка, проходил так:

Джонатан.  А мы с тобой не на одном курсе по теории и практике графического дизайна?

Джули.  Что?

Джонатан.  Мы с тобой не на одном курсе по теории и практике графического дизайна?

Джули.  Нет.

Джонатан.  Можно тебе коктейль купить?

Джули.  Давай.